Техника - молодёжи 1978-10, страница 48

С бессонными ночами, с глязами, устремленными в распахнутое окно, с неутоленной жаждой деятельности, с мыслями, рвущимися туда, за горизонт наших дней — в будущее.

И Геннадий Голобоков нашел точку опоры в жизни. Он стал художником-фантастом, посвятив себя изображению завтрашнего дня.

Фантастические сюжеты... И одновременно пусть несовершенные, но искренние стихи, полные страстной веры в жизнь:

Я люблю ее, эту штуку, Ту, что кратко зовется — жизнь! Я люблю ее в зной и стужу, В беге взмыленного коня. Я люблю ее

даже в луже С отраженьем кривым плетня.

Диву даешься, откуда у этого обреченного на неподвижность человека столько радости и оптимизма.

В этом мире так много ласки, Что не хочется помнить зла.

И лишь хочется взвиться птицей К межберезовой высоте И рассыпаться, Раствориться

В этой взвихренной красоте.

Какое это мужество по-своему преодолеть, казалось бы, непреодолимый недуг! Какой поток живых, жизнеутверждающих начал! Какой это урок некоторым «нытикам» — поэтам и художникам, лишь скользящим по морю жизни, не задевая его глубин и красот.

Кто научил его поэзии? Кто наполнил его сердце восторгом жизни, дал ему вдохновенье и любовь?

Я тебя обожгу дыханьем, Растревожу желаний взлет. Проведу через мглу страданий, Всыплю в горсть бисеринки звезд. Ты забудешь о блеклой прозе Равнодушья и скуки дней. Ты ворвешься в рассветы, грозы, Станешь ласковей, станешь злей. Будешь грудью таранить горе. Будет счастьем светиться взор. Ведь печаль у меня — как море, А любовь — как вершины гор.

Темы покорения космоса, материнства, содружества человека и природы занимают основное место в творчестве живописца, привлекают к нему внимание общественности. Как к магниту, тянется к художнику молодежь. Пионеры Ва-лакова берут над ним шефство, комсомольцы помогают ему «сложить жизнь».

Поэзия, по-прежнему рядом с живописью. И ее тема все та же — современность в самых острых проявлениях.

Тихий говор. Газеты. Рация. Панорам круговой обзор. Информация, информация — Водопад с великанских гор. И на этой волне стремительной, Как события в ярких снах, Вдруг увидишь, что мир

растительный Остро чувствует боль и страх. Не константа...

Неверно? Верно ли? Но известно — в прибое ржи, Под зеленым раздумьем дерева Ты острей понимаешь жизнь. Человече, венец материи,

46