Техника - молодёжи 1978-12, страница 58

ЛГыгпЫс^

Cf HpoScft

л 4'ft

Между Европой и Азией

Всегда ли граница Азии и Европы проходила по Уральскому хребту? Покопавшись в книгах, можно узнать, что в V в. до к. э. греческий историк Геродот проводил эту границу по Босф ру, Черному и А: з-скому морям и по Дону. Далее на север земля для греков была неизвестной.

В XVII веке границей Европы считали Дон, Волгу, Печору и Каму. Французский географ Гильои на карте 1760 г. продлил Европу до реки Обь. Однако он так

плохо знал восточные земли, что не обозначил Уральские горы: он просто не знал, где они находятся. Немецкий учекый А. Гумбольдт предложил считать Европу и Азию единым матери-* ком — Евразией.

Первым I ровел границу Европы и Азии по Уральским горам, тянущимся с юга на север на 2 тыс. км, русский географ и историк петровского времени Василий Татищев (1686— 1750 гг.). Этот замечательный человек, опубликовавший в 1734 г. первый «заводской устав», хорошо знал свою землю. Ок заметил: реки с Урала текут в двух направлениях: одни в Печору к Каму, другке в Обь. Татищев писал: «На западной стороне рыба в реках красного тела: лососк, харьюсы. В восточных реках, хотя наружным видом подобны з падкым, — таймени, нельмы, муисуиы, но как телом белы, так и вкусом различны». Замечено было: растительность за горами тоже заметно меняется. «Сие и сему подобные обстоятельства подают причину утверждать сии горы за границу между Азией и Европой».

Татищев же первый дал письменное название

«Уральские горы». До него нх называли по-гречески Гипербореи (от слов «гипер» — сверх и «Борей» — бог северного ветра и сам ветер). Татищев назвал горы местным именем, по-татарсни «Урал» — значит «каменный пояс».

На границе Европы и Азии стоит семь памятных каменных столбов, но число их понемногу увеличивается.

А. БУТКЕБИЧ

Львов

В 1903 году незадолго до полетов братьев Райт профессор С. Ньюком, вице-президент Нац жал ной академии наук С LIA, критикуя попытки С. Леигли создать летательный аппарат, писал: «Вероятно, наиболее эффективной летательной машиной было бы устройство, использующее огромное количество птичек».

Упорство Ньюкома было так велико, что даже через три года после полетов братьев Раит он продолжал твердить: «Тот факт, что никакая комбинация известных науке веществ, известных видов аппаратуры и известных разковкдкостей силы ке може-i быть соединена в практичесии используемую машину, с помощью которой человек мог бы преодолевать в воздушном полете большие расстояния, кажется автору этих строк столь же очевидным, как и любой факт физики, доступный для демонстрации».

И в эткх попытках доказать невозможность полета НьюноМ не был одккок: га-ко о же мнения придерживался профессор Ле Ноит из Калифорь некого университета, знаменитый лорд Кельвин и многие другие профессора.

Когда полеты иа первых самолетах стали более или менее обычным явлением, тон «экспертов» несколько кзмекился. Но только тон, а не уверенность в том, что «почту по воздуху еще, может быть, повезут, но пассажиров — никогда!».

Но когда и гражданская авиация стала совершившимся фактом, недоверие к человеческим возможностям пришлось перенести иа что-нибудь другое. Подходящим объектом стала ракета...

Газета «Нью-Йорк тайме» начала с того, что в 1921 году подвергла уничтожающей крит ке Роберта Годдарда — американского пионера в ракетостроеник: «Абсурдным было бы утверждать, что профессор Год-дард может не знать закон об отношенки действия к противодействию, или что он ие подозревает, что для

Нехватка

помогла...

Окись кобальта применялась еще в Древкем Египте и Вавилоне для окрашивания стекол и эмалей в синий цвет. Для той же цели в XV! веке в Западной Европе стали пользоваться |а$>рои или сафлором — серой землистой массой, кото рая получалась при обжиге некоторых руд, носивших название «кобольд». Эти руды выделяли при обж е обильный ядовитый дым, а из продуктов нх обжкга выплавить металл ие удава

лось. Средневековые рудо-нопы и металлурги считали это проделиами мифических существ — кобольдов (от немецкого «кобольд» - до-moboi гком).

В 1735 году шведский химик Г. Брандт, нагревая в горне с дутьем смесь цаф-ры с углем и флюсом, получил металл, который назвал «корольком кобольда». Вскоре это название было изменено иа «кобольт». а затем на «кобальт».

В природе часто кобальт оназывался рядом со своим ближайшим химическим

родственником — никелем, и не случайно перед учеными стал вопрос: каи разде лить их, чтобы получать и тот и другой в чистом виде?

противодействия необходимо чт о > получше, чем вакуум».

А спустя 14 лет видный астроном Ф. Р. Моултон «разъяснил со всей ясностью для всех, кто по своему образованию не способен оценить фундаментальные трудности путешествия с одной планеты иа другую или хотя бы с Земли ка Луку: никакой возможности таккх полетов не существует».

А между тем первые р кеты уже вздымались в небеса и в СССР, и в США, и в Германии... Впрочем, что там тридцатые годы! В 1948 году, уже после того, как фашистские «Фау-2» падали на Лондон, один «эксперт» в «Дейли миррор», выходящей в том же городе, коротко указал: «все разговоры о поездках на Луну — чистейший вздор».

Так что, может быть, к прав наш современиии, английский фактаст Артур Кларк, когда он утверждает: «Если пожклой нэвесткый ученый говорит — «то невозможно!», он почтк кав< -няка ошибается. СпециалиСт, ко ечно, в состоянии определить все трудности, но воображения, как их обойти, ему не хватает. евеже-ственныи оптимизм «человека с улицы» в конце концов ке едко оказывается иуда ближе к исткне».

Б. СИЛКИН, научный сотрудник Геофизического иомитета АН СССР

Эту сложнейшую химическую задачу удалось разрешить ветеринарному врачу Шарлю Аскнну. Все свободное время ветеринар посвящал своему хоббк — металлургии. Б 1834 году он заинтересовался кикел м и попытался получить его из руды.

Но, к несчастью (а справедливее сказать, к счастью), зта руда содержала и кобальт. Но как их разделить? Аскин обратился за помощью к владельцу местного химического завода Беисону. После некоторь х раздумии они решили ас пользоваться для достижения своей цели хлорной известью. Рассчитав, сколько ее потребуется для ра

боты, каждый приступил к делу.

Бенсон отмерил нужное количество хлорной извести и стал обрабатывать ею руду: его ждала неудача — из pi гвора в осадок выпали окиси как тоге, так и другого металла.

Аскин же, готовясь к опытам, обнаружил, что ему не хва ет хлорной известк. Однако Он не стал откладывать эисперимент. И к удивлению к радостк ветеринара, Опыт дал желанный ре зультат кобальт в виде окиси выпал в осадок, а никель, которому не хватило хлорной извести, почти весь остался в растворе.

А. РУНКИН