Техника - молодёжи 1981-11, страница 12

принесенная ему на просмотр, называлась «Полинезия и Америка: исследование доисторических связей».

Тот же ученый не преминул упрекнуть меня в том, что я отношусь к этнографическим проблемам, как к детективной тайне. Ведь в качестве аргументов я использовал даже поэтические легенды полинезийцев о своих предках. Они почитали предков и поклонялись своим умершим вождям вплоть до времен Кон-Тики, то есть около 600 года нашей эры. Его исчезновение вместе с соплеменниками из Южной Америки и было той тайной, что будоражила мое воображение, подчас лишая меня сна.

Видимо, год испытаний на острове Фату-Хива действительно что-то изменил в моем характере. На моем здоровье тогда это не отразилось. Природа лишь сняла с меня ненужную полноту вместе с налетом цивилизованного бытия, но зато компенсировала эту «потерю» мускулами. Слияние с природой вооружило меня и духовно, придало необходимые мужество, выдержку, целеустремленность, что было, пожалуй, еще важнее. Именно жизнь среди полинезийцев заставила меня в конечном счете смотреть иначе на те же самые факты, которыми оперировали и сторонники «азиатской» гипотезы происхождения этого народа. Плавание на плотах через океан представилось мне возможным как результат максимального слияния людей с грозными стихиями природы.

— Ваши слова живо напоминают убеждение, которого придерживался другой выдающийся исследователь и путешественник, наш соотечественник, доктор биологических наук и писатель-фантаст Иван Антонович Ефремов. В одной из своих статей он писал: «Иной современный горожанин, Сильно утративший свяэь с природой, склонен забывать, Сколь длинны и труднопреодолимы большие расстояния в тайге или степи, как темны ночи в необъятности гор, как грозно ревут волны в иочном океане, как трудно пробивать себе путь под эемлей или добывать богатства природы из-под земли, у лесов и рек. В размеренной рутине городской жизни многим иэ нас представляются совершенно невероятными сообщения о каких-то неожиданных фактах, непонятных происшествиях, которые не укладываются в рамки общепринятых канонов». Так же, как и вы, уважаемый доктор Хейердал, Ефремов стоял за нашу готовность принять и проверить, довести до истины информацию, выходящую за рамки привычного порядка вещей.

— Мой личный опыт исследова

теля свидетельствует в пользу именно такой позиции. В глубине души я был уверен, что плот из бальзовых деревьев выдержит плавание через океан, как это было около 600 года нашей эры, когда подобные плоты были единственными судами в районе южноамериканского побережья. Иначе смотрели на дело знатоки, исходившие в своих заключениях из общепринятых канонов современной технической цивилизации. Меня предостерегали от того, что плот перевернется или попросту сломается при сильном волнении, что пористые бальзовые бревна пропитаются водой и вскоре затонут, что веревки перетрутся и плот развалится, что парус не принесет никакой пользы и мы обречены пребывать в открытом океане год или два. Если суммировать все сказанное мне и моим товарищам различными специалистами, то получалось, что во всем плоту не было ни одной веревки, ни одного узла, ни одного размера, ни одного куска дерева, которые не должны были бы послужить причиной нашей гибели.

Эти доводы трудно было опровергнуть логически. Слишком уж

много неизвестного и неожиданного поджидало нас на нашем пути.

Размеренная рутина городской жизни... Незримо мы почувствовали ее и тогда, когда путешествие вопреки всем скептическим предсказаниям благополучно закончилось и все шестеро членов нашэго экипажа сидели под пальмами на необитаемом острове. После нескольких безуспешных попыток установить связь с кем-либо из радиолюбителей наш радист Торстейн услышал из эфира тихий голос: «Меня зовут Поль, я живу в Колорадо; как вас зовут и где вы живете?» Торстейн схватил ключ и ответил: «Это «Кон-Тики»; нас выбросило на необитаемом острове в Тихом океана». Увы, Поль не поверил этому сообщению. Вероятно, он подумал, что какой-то коротковолновик из соседнего квартала разыгрывает его, и больше не появлялся в эфире. В отчаянии мы рвали на себе волосы, мы готовы были подпрыгнуть до верхушек пальм и стрясти с них все кокосовые орехи. К счастью, внезапно нас услышали сразу два наших постоянных радионаблюдателя.

Продолжение на стр. S3

9