Техника - молодёжи 1982-08, страница 37

как нужно переделать». Начинаешь говорить, что так нельзя, ведь каждый день новые идеи, а он смеег-ся: «Конструирование — это борьба карандаша и ластика».

«Если хочешь, чтобы завод быстрее сделал машину, надо идти на компромиссы, упрощать конструкцию. А Долинский совсем не дипломат, стоит на своем: не сдвинешь. Начинается тяжба, а время идет».

Постепенно страсти вокруг Долин-ского накалились до предела. Дошло до того, что очередная комиссия по переаттестации вынесла решение, что он не соответствует занимаемой должности главного конструктора проекта... О безлюдной выемке угля уже никто не вспоминал.

Как жил Долинский в эти годы забвения?

— Помню, приехал в гости родственник жены. Спрашивает, что за легендарный аппарат, о котором столько трезвону? Я его повел в По

литехнический музей. Там стояла модель, так сказать, последнее слово техники. Стоим, я ему рассказываю, вдруг подходит группа и экскурсовод говорит: «Перед вами агрегат для безлюдной выемки угля. Много было на него надежд, но, к сожалению, конструкция оказалась не очень удачной». Я с ним чуть не сцепился, — смеется Долинский. — Хорошо, родственник удержал.

В институте ему поручили новую работу, но безлюдная выемка уже не давала покоя. Все свободное время он отдавал агрегату. В основном совершенствовал систему управления.

Что же давало силу продолжать работу в одиночку, когда, кажется, все были против? Конечно, ему хотелось облегчить один из самых трудоемких шахтных процессов. По мере того как он ездил на шахты, знакомился с горняками, слушал их разговоры: «Приезжал здесь уже один ученый, ковырялся, что-то внедрял,

защитил диссертацию и исчез — ни слуху ни духу», — в нем росло чувство ответственности перед конкретными людьми, которые сегодня, сейчас ждут его работы, его решения.

Говорят, что талантливому человеку легко жить, все ему дается запросто. А ведь как раз наоборот. Жизнь так устроена, что талант, выпущенный в большой мир и громогласно заявивший о себе, — это крест, нести который совсем не просто. Большие поэты утверждают, что стихи пишут не они, что это муза водит их рукой. Есть своя муза и у конструкторов. Казалось бы, почему Долинскому не заняться чем-то другим, более реальным, ведь в конце концов всюду есть поле для творчества? Но талант не спрашивает, ему нельзя приказать. Он ведет за собой, не зная пощады.

Долинского обвиняли в бесконечных переделках, а ведь это «вина» таланта, который всегда беспокоен, потому что никогда не удовлетворен.

ПРИЗНАНИЕ

Когда появилась возможность вновь перейти от теории к практике, Долинский ею немедленно воспользовался.

— Помню, получил телеграмму из Белова: «Приезжайте, демонтируем А-3». Ну думаю, все, конец. Ведь там работал единственный образец. Приехал. Оказывается, они отработали все пологие пласты. Директор шахты С. Лазарев и главный инженер В. Аксенов говорят: «Вот бы такую машину да напустить на наши крутые пласты, а то никакой механизации». Я тут же ухватился: давайте, будем пробовать. Шахта заключила договор с институтом.

Почему брешь в стене непризнания агрегата была пробита именно здесь, на «Чертинской-Южной»? Почему шахта сама проявила инициативу? Загрузила свои мастерские, выделила людей для создания и испытаний агрегата?

Ну конечно, на шахте уже был опыт работы с первым образцом. Но главная причина — это огромное число крутых пластов с углом залегания от 35 до 90 градусов и толщиной 1,5—2,5 м. Как нигде, здесь преобладает ручной труд, причем связанный с большим риском.

Итак, предстояло агрегат А-3, рассчитанный на пологие пласты, переделать в АК-3 для крутых. Всего лишь одна новая буква в названии, а за ней сложнейшая задача: поставить машину весом 300 т на попа. Мало кто верил в эту затею. Даже научный руководитель Долинского советовал: не стоит-де браться за это дело, не выйдет. -Опорочите идею и потом уже долго с ней не выплывете. Конечно, риск был, но

Шахтер?.. Нет — оператор горной Прежде чем оставить агрегат один техники] на один с забоем, необходима профи

лактика. Идет тщательный осмотр аппаратуры, датчиков.