Техника - молодёжи 1987-05, страница 7

стоятельных разговорах с профессором вырисовывалась кристальная логика рассуждений, неумолимо ведущая к кульминации. И ничего тайного, сокрытого — все, как говорят, железно.

Однако был один момент — не берусь судить, насколько это важно для психологии научного творчества,— когда ровный, спокойный разговор без лишних эмоций вдруг перешел в более высокую тональность. (Борис Мухтарбекович вообще человек очень строгого вида — высокий, сухощавый, выбеленные сединой короткие, жесткие волосы.) Огоньки заиграли в глазах метра, когда речь зашла о работе безвестных заводских технологов, не облеченных никакими учеными степенями и не занятых вроде бы поиском чего-то архинового, о том, как на их труде отзываются трудности «неупорядоченной» новизны. Ведь среди их повседневных решений, с жаром говорил Борис Мухтарбекович, есть подлинные шедевры! Возьмем токарный станок. Н а нем одном можно обрабатывать деталь десятком различных способов, тремя десятками разных инструментов! Как выбрать лучшую технологию? Здесь комбинаторным способностям технолога позавидуют гроссмейстеры шахмат. Но шахматные шедевры у всех на виду, о технологических

jz-ttva.iA.e-n

зачастую не знают даже заинтересованные коллеги. Эти решения на заводе, бывает, сдают в архив, откуда нет возврата, уже после первой переналадки оборудования.

Получается, мы постоянно рождаем новое знание, но не знаем, как с ним быть. А ведь из него можно бы построить стройное, всеохватное древо технологии — чтобы не изобретать каждый раз один и тот же велосипед, чтобы не забывать уже найденное, но и не сковывать инициативу ищущих. Своего рода банк технологических знаний. Только в него нельзя свалить их просто, как в кучу. Нужна стройная информационная система — упорядоченная, построенная по четким алгоритмам, все помнящая, быстро находящая в своей памяти то, что затребовано. Иначе, все наши замечательные решения — лишь умножение беспорядка, хаоса. И по-прежнему будут втуне пропадать плоды творчества безвестных рабочих, инженеров...

Говорил профессор обо всем этом, как мне показалось, с какой-то особенной досадой, с волнением. И кто знает, не это ли чисто человеческое беспокойство где-то изнутри заряжало энергией поиска...

«ТРИ КВАРКА ДЛЯ МИСТЕРА МАРКА!»

Как ни множит жизнь примеры необычных совпадений, параллелей, аналогичных событий в совершенно вроде бы чужеродных сферах знания, им не перестаешь удивляться. В шестидесятые годы физики, исследовавшие микромир, ломали голову, как классифицировать две сотни открытых к тому времени элементарных частиц. А чем, по сути дела, были попытки профессоров Соколовского и Митрофанова? Специфический хаос в своей епархии они также думали укротить, упорядочить, подчинить с помощью искусственной классификации. Следующий решительный шаг физиков — они изобрели кварки, постулировав их как первокирпичики всего сущего. И классификация разросшегося не в меру населения микромира намного упростилась, восторжествовал на определенном этапе относительный порядок... Возможно, ассоциирование этого события с идеей профессора Базрова покажется кому-то слишком прихотливым. Судите сами.

Прежде всего перед Борисом Мухтарбековичем стояла задача: понять, в чем главная ошибка пред