Техника - молодёжи 1987-10, страница 10
чем на стартовой площадке космодрома. Именно здесь человек должен отвыкнуть от силы земного тяготения, к которой привыкал всю жизнь, начиная с первых шагов по земле. Здесь он должен сделать свои первые «шаги в невесомости». И потому акваланг оказывается так похож на деталь космического скафандраI А смотровой люк — на иллюминатор орбитальной космической станции, на «подоконнике» которой художник словно невзначай изобразил цветок! Совсем как в своей художественной мастерской. А может быть, так будет когда-нибудь и в космосе? моса выгодно возить не только новые материалы, но и новые знания. Сейчас невесомость вносит свой вклад в развитие физики поверхностных явлений, механику жидкостей, кристаллографию. Что же касается материалов, то можно предположить, что их опытно-промышленное производство начнется где-то на рубеже 90-го года. В числе первых таких изделий, очевидно, будут лекарства... С мнением Леонида Лескова согласны далеко не все специалисты. Впрочем, об этом несколько позже, а пока речь пойдет о космической фармакологии. «ТАВРИЯ» И ДРУГИЕ Пять лет назад на «Салюте-7» в серии биотехнологических экспериментов космонавтами С. Савицкой, А. Серебровым и Л. Поповым была выполнена принципиально новая работа: эксперимент «Таврия». Это был конкретный заказ земного здравоохранения, сформулированный, кстати сказать, специалистами Крымского мединститута. И о нем мы беседовали с кандидатом биологических наук Андреем Лепским. Идея эксперимента состояла в том, чтобы в невесомости с помощью электрофореза — электрического способа разделения веществ — получать особо чистые биологические вещества. Первые опыты, проводившиеся еще до «Салюта-7», дали хорошие результаты, они-то и позволили взяться за уже вполне конкретный заказ: изготовить для Ленинградского института эпидемиологии и микробиологии имени Луи Пастера Минздрава СССР интерферон — сверхчистый белок для изготовления противогриппозной вакцины. Этот выбор не случаен. Дело в том, объяснял Андрей Лепский, что едва ли не каждый год появляется новый вирус гриппа. Для диагностики вируса и выработки противогриппозных вакцин нужны своего рода эталоны белковых веществ, сверхчистые препараты, не обладающие никакими побочными действиями. Вынос производства таких препаратов в космос, строго говоря, не является обязательным. И на Земле можно получать идеально чистые вещества, но потребовалась бы столь многократная очистка, что стоимость препарата получилась бы баснословной. Поэтому в земных условиях при изготовлении «эталонных» вакцин разумно остановиться на некоем среднем уровне очистки. Ежемесячный выход продукции с одной установки при этом исчисляется миллиграммами. Как показали эксперименты, в космосе за сутки — всего лишь за сутки — можно получить с одной установки продукции примерно вдесятеро больше, причем степень очистки получается более высокой. Последнее обстоятельство также крайне важно, ибо недостаточная очистка ведет к тому, что противогриппозные вакцины иногда дают аллергию и не могут применяться ко всем без исключения людям. Установка «Таврия», рассказывали ее разработчики, создавалась ускоренными темпами. Обычно на проектирование и изготовление такой аппаратуры уходят годы. Сроки внедрения «Таврии» были значительно сокращены за счет того, что не создавались некоторые экспериментальные образцы, не ставилась задача полностью автоматизировать ее работу. В принципе же полная автоматизация возможна, и, естественно, в перспективе это будет реализовано. Потребность в препаратах, аналогичных противогриппозной вакцине, как правило, невелика: в год для исследовательских и практических целей требуется всего лишь не- 8 |
