Техника - молодёжи 1989-06, страница 24

Памятник В. И. Бекаури в грузинском селе Китохи. Скульптор изобразил его с тремя наградами, которые получил изобре татель орденом Красной Звезды (1932 год), орденом Ленина (1933 год) и орденом Трудового Красного Знамени (1936 год).

и технической смелости, так привлекавшие Ленина, были превращены в символы контрреволюции и саботажа. Постоянно подогревае мая призывами к бдительности боязнь инженерных заговоров, с непременной целью что-нибудь взорвать или затопить, превратилась поистине в «идею фикс». А дело-то шло к войне...

«Уже к началу 30-х годов,— свидетельствует бывший заместитель начальника Украинского шта ба партизанского движения, полковник в отставке И. Г. Стари-нов,— в нашей стране была проделана огромная работа по подготовке к партизанской войне на случай вражеской агрессии. В этой работе мне довелось участвовать в 1929—1933 годах. К началу 1930 года в Ленинградском, Белорусском и Украинском военном округах было все подготовлено к тому, чтобы в случае нападения на нашу Родину начать по тщательно разработанному плану крупные

операции партизанских сил с целью отрезать вражеские армии от источников их снабжения. Были хорошо подготовлены партизанские формирования К западу от укрепленных районов созданы скрытые партизанские базы с большими запасами средств борьбы в тайниках. Все это было почти полностью ликвидировано в 1937—1939 годах! Из тысяч хорошо подготовленных партизанских командиров и специалистов физически уцелели единицы».

Когда в нашем журнале для раздела «Антология таинственных случаев» готовился очерк «Это было тайной» и комментарий к нему «ТОС — техника особой секретности» («ТМ» № 5 за 1975 год), не было никакой возможности привести свидетельство Старинова, как и другие данные, относящиеся к знаменитым радиофугасам «Беми» — их назвали так по первым буквам фамилий Бекаури и Митке-вича. Теперь такая возможность есть.

Откроем тот старый журнал на странице 59, найдем абзац: «В 1929 году «Беми» были приняты на вооружение, а весной 1930 года началось их серийное производство». После него должны были следовать такие слова:

«Летом 1930 года начальник вооружений РККА И. П. Уборевич докладывал наркому К. Е. Ворошилову, что приборы «Беми» в будущей войне должны применяться по особому плану, в пограничных округах и укрепленных районах, причем в первый период боевых действий. Должны быть заранее заминированы крупные мосты, железнодорожные туннели, перевалы в горах. Для того чтобы сохранить максимальную секретность, Уборевич предложил план использования нового оружия довести только до све

дения командующих войсками пограничных округов и ограниченного круга лиц высшего комсостава в штабах армий военного времени. Эти предложения нарком принял и утвердил».

Что же было дальше? А вот что: план Уборевича в 1937 году был объявлен вредительским, его автора обвинили в террористических намерениях, измене, пораженчестве и расстреляли по делу о «военно-фашистском заговоре» в Красной Армии вместе с маршалом Тухачевским и другими высшими военачальниками. Радиофугасы из пограничных округов убрали и вспомнили о них только после начала войны. Как и предусматривали «заговорщики», приборы «Беми» применялись почти исключительно как средство партизанской борьбы. Мощные взрывы в глубоком тылу наводили на фашистов ужас, рождали панику, волна которой докатилась до самого Гитлера.

И еще один штрих. Даже на заседании Специального судебного присутствия Верховного Суда СССР 11 июня 1937 года по делу о «военно-фашистском заговоре» развернулась дискуссия в связи с концепцией «машинной войны», которой придерживались Тухачевский, Уборевич и Якир. Исходя из своих взглядов, ранее они предлагали сократить расходы на столь любимую Ворошиловым и Буденным кавалерию. Следствие это расценило как вредительство. Но ни тяжкие обвинения, ни резкие нападки выступившего на суде Буденного не изменили их позиции. Подсудимые продолжали утверждать, что вероятная война завтрашнего дня будет не такой, как минувшая, явит иные, необычные черты, будет войной моторов и новой техники... Так оно и произошло.

Владимир БЕКАУРИ

Испытай джигита мечом; Устоит пред мечом — серебром; Не возьмет джигит серебра — Проведи перед ним коия; На коня ие подымет очей — Гы вина ему в кубок иалей; Коль пригубит виио он едва — Ты шепии. как любовь сладка. Если женщина не соблазнит — Расхвали его ум, смелый вид. Не толкнет ли лукавая лесть Егр позабыть свою честь? Коль и лесть не заставит С седла упасть, Дг,й над людьми ему власть! Pjt ты узнаешь тогда, Ьлагородна ль его душа.

Необходимое пояснение, сделанное со слов Нины Владимировны Бекаури: «Отец написал эти стихи после совещания у Сталина в мае 1937 года, где речь шла о делах в оборонной промышленности. Сталин сказал, что туда проникли вредители, необходима чистка кадров и не следует мешать этой работе. Все молча выслушали установку вождя. Не выдержал лишь один Владимир Иванович: «Извините, я буду мешать. Ведь были уже случаи несправедливого обвинения талантливых специалистов». Ответа на реплику не последовало. После этого эпизода и появилось стихотворение «Испытай джигита мечом»... Отец читал его мне, и я его запомнила. Догадка о черной сущности души Сталина, не выдержавшего испытания властью, не замедлила полностью подтвердиться. Вскоре всесильный вождь дал поистине иезуитское указание назначить отца председателем комиссии по борьбе с вредителями в оборонной промышленности 8 сентября 1937 года он должен был выехать в Севастополь Ноне выехал: был арестован».

Не исключено: замечание Бекаури на том совещании у Сталина сыграло роковую роль в трагическом развитии событий. Теперь мы знаем — в репрессивной политике Сталина мотивы личной мести занимали далеко не последнее место.

Суд над руководителем Остехбюро был закрытым, никаких сообщений в печати о нем не появилось. Лишь недавно стала известна формулировка обвинения: «шпионаж в пользу Германии, принадлежность к антисоветскому военному заговору вредительство в оборонной промышленности». Слушание дела происходило в Москве 8 февраля 1938 года Приговор — расстрел. В тот же день приговор был приведен в исполнение. О судьбе арестованных вместе с Бекаури сотрудников (около 40 человек) точных данных нет до сих пор.

22