Техника - молодёжи 1990-01, страница 54

19. А. Кларк. 2010: Одиссея-2

Некоторые инструменты прочно связаны с профессиями: мастерок каменщика, молоток геолога, круг гончара... Строители космических станций придумали «помело».

В сложенном состоянии это просто метровая труба, заканчивающаяся «башмаком» вроде тех, на которые приземляются межпланетные аппараты. Но нажмешь кнопку — оно раздвигается в несколько раз; внутренние аккумуляторы импульса позволяют умелому оператору выделывать с таким «помелом» самые невероятные трюки. «Башмак» можно заменить клешней или крюком; есть и другие хитрости. «Помело» кажется простым в обращении, но только кажется.

Насосы умолкли, перестав откачивать воздух. Над внешним люком загорелась надпись «ВЫХОД»; потом он отворился, и они медленно выплыли наружу.

«Дискавери», как крыло ветряной мельницы, вращался в двухстах метрах от «Леонова». Корабли шли параллельными курсами вокруг Ио, которая загораживала полнеба — и закрывала Юпитер. Момент выхода выбрали не случайно: Ио работала как экран, защищающий людей от мощных энергетических разрядов, которые гуляли между двумя мирами. Но радиации хватало и здесь. Оставаться вне укрытия больше пятнадцати минут было бы крайне нежелательно.

Курноу тут же ощутил неудобство.

— На Земле скафандр был в самый раз,— пожаловался он.— Сейчас я болтаюсь, как в погремушке.

— Все в порядке, Уолтер,— вмешалась в радиоразговор бортврач Руденко.— В анабиозе вы потеряли десять килограммов, но они все равно были лишние... Правда, три вы уже вернули.

Курноу не успел достойно ответить: его мягко, но сильно повлекло от «Леонова».

— Отдыхайте, Уолтер,— сказал Браиловский.— Ускорители не включайте, я все сделаю сам.

Миниатюрные двигатели в ранце Браиловского несли их к «Дискавери». После появления облачка пара буксирный трос натягивался, Курноу приближался к Браиловскому, но догнать не успевал — следовало новое зажигание. Курноу чувствовал себя чертиком на ниточке: дергался вверх-вниз, совершенно беспомощный.

К «Дискавери» вел лишь один безопасный путь — по оси, вокруг которой медленно вращался корабль. Она проходила примерно посередине, возле главной антенны; туда-то и нацелился Браиловский, увлекая за собой партнера. «Каким образом он успеет нас остановить?» — с тревогой спрашивал себя Курноу.

«Дискавери» надвигался, похожий на огромную вытянутую гантель, размеренно перемалывающую небо. Хотя полный оборот занимал не одну минуту, скорость концов корабля была внушительной. Курноу старался смотреть не на них, а на приближающийся — и почти неподвижный — центр.

— Сейчас я сделаю это,— сказал Браиловский.— Помогать не надо, но приготовьтесь.

«Что значит — это?» — подумал Курноу, призывая на помощь все свое хладнокровие.

Операция заняла пять секунд. Браиловский раздвинул «помело» на четыре метра, оно уперлось в борт корабля и сложилось, передав внутренним накопителям весь импульс хозяина; но вопреки ожиданиям Курноу тот вовсе не оста новился у основания антенны. Нет, «помело» тут же раздвинулось. отбросив советского космонавта от «Дискавери». Будто отразившись от упругой стенки, он пронесся всего в нескольких сантиметрах от Курноу, и испуганный американец успел различить лишь широкую усмешку на его ли це.

Секундой позже последовал рывок. Трос натянулся и тут же ослаб Противоположные скорости погасились: оба космонавта практически покоились относительно «Дискавери». Курноу оставалось ухватиться за ближайший выступ и подтянуть товарища.

Вы играли когда-нибудь в «русскую рулетку»? поинтересовался он, постепенно успокаиваясь.

А что это такое?

— Столь же невинное развлечение,— объяснил Курноу.— Я вас как-нибудь научу.

— Не хотите ли вы сказать, Уолтер, что Макс собирался сделать нечто опасное?

Голос доктора Руденко звучал не на шутку обеспокоенно, и Курноу не стал отвечать; иногда русские не понимали его своеобразного юмора. «Над кем смеетесь?» — пробормотал он вполголоса, надеясь, что никто его не услышит.

Теперь, когда они прочно обосновались на втулке космической карусели, вращение почти не ощущалось — особенно когда Курноу фиксировал взгляд на металлической обшивке «Дискавери». Но его поджидало новое испытание. Лестница, проходившая вдоль вытянутого цилиндрического корпуса, выглядела бесконечно длинной. Казалось, массивный шар командного отсека отделяют от них световые годы. Конечно, Курноу знал, что расстояние не превышает 50 метров, но...

— Я пойду первым,— сказал Браиловский.— Считайте, мы просто спускаемся. Помните об этом. Но не бойтесь сорваться — даже в самом низу тяжесть вдесятеро меньше нормальной. А это—как правильно? — блошиный укус.

— Скорее уж блошиный вес... Если не возражаете, я пойду ногами вперед. Не люблю лазить по лестницам вниз головой — пусть и при малой тяжести.

Этот не слишком серьезный тон очень помогал. Размышлять о тайнах и опасностях нельзя; Курноу прекрасно понимал это. Он, почти за миллиард километров от дома, готовился проникнуть внутрь самого знаменитого в истории космического корабля: кто-то из журналистов удачно назвал «Дискавери» космической «Марией Целестой». Но ситуация была исключительной и по другой причине: забыть о нависшем над головой зловещем ландшафте Ио Курноу не мог. При каждом прикосновении к поручням на рукаве появлялись новые пятна серы.

Разумеется, Браиловский был прав: приспособиться к центробежной силе, заменявшей здесь гравитацию, оказалось нетрудно. Она совсем не мешала, даже наоборот — помогала правильно ориентироваться.

В конце концов неожиданно для себя они ступили на большой, выцветший шар — командный отсек «Дискавери». В нескольких метрах располагался аварийный люк — тот самый, понял Курноу, которым воспользовался Боумен при решающей схватке с ЭАЛ.

— Надеюсь, нас впустят,— пробормотал Браиловский.— Обидно забраться в такую даль и получить от ворот поворот.

Он смахнул серную пыль с пульта управления шлюзом.

— Не работает, конечно. Или попробовать?

— Вреда не будет. Но не получится.

— Ничего. Придется ручным...

Радостно было следить, как в сплошной выпуклой стене появляется узкая, с волос, щель. Из нее вырвалось облачко пара, несшее в себе клочок бумаги — возможно, какую-то важную записку. Но никто этого никогда не узнает: бумажка, быстро вращаясь, исчезла вдали.

Браиловский еще долго крутил маховик, прежде чем мрачная, негостеприимная пещера воздушного шлюза открылась полностью. Тайная надежда Курноу, что работает хотя бы аварийное освещение, тут же рассеялась.

Теперь командуйте вы, Уолтер. Это территория США.

Но «территория США» не показалась Курноу особо приветливой, когда он осторожно влезал в люк, освещая себе путь рефлектором шлема. Впрочем, насколько он мог судить, все было на месте. «А на что еще ты рассчитывал?» — сердито спросил он себя.

Времени на закрывание люка ушло еще больше Прежде чем крышка окончательно встала на место, Курноу решился бросить взгляд на адскую панораму Ио.

Возле экватора вскрылось мерцающее синее озеро; всего несколько часов назад его не было и в помине. Вдоль его кромки плясали яркие желтые вспышки верный признак раскаленного натрия. Ночной пейзаж прикрывала призрачная паутина плазменного разряда одного из обычных для Ио полярных сияний.

Здесь было достаточно пищи для многих грядущих кош

51