Техника - молодёжи 1991-01, страница 66

ем «Первенец», который оснастили «достаточно длинным и крепким шпироном (тараном.— Ю. Ф.), чтобы пробить корпус трехдечного (трехпалубного.— Ю. Ф.) корабля». Кстати, у «Первенца» помимо носового, был и кормовой шпирон. Вскоре «новое» оружие, заимствованное у утлых судов античности, прошло проверку боем.

...«Мерримак», построенный в 1855 году в Чарльстоне, считался одним из лучших паровых фрегатов американского флота. В начале Гражданской войны в США северяне подожгли и потопили его, чтобы корабль не достался южанам. Те подняли «Мерримак», срезали борт выше ватерлинии, уложили поверх палубы перекрещенные железные рельсы, а на них —76-мм броню. На палубе расставили десять пушек калибром от 152 до 229 мм, в носовой части устроили массивный шпирон и дали кораблю новое название «Вирджиния».

8 марта 1862 года «Вирджиния» направилась на Хемптонский рейд, где стояла эскадра северян. Около 11 ч утра сигнальщики 50-пушеч-ного фрегата «Камберленд» заметили «нечто вроде крокодила», приближавшееся к ним. С дистанции в милю неизвестное судно открыло огонь, «Камберленд» отвечал, но его ядра попросту отскакивали от панциря «крокодила». Но и залпы последнего были не очень эффективными. Тогда командир «Вирджинии» таранил фрегат, и вскоре тот затонул, оставив на поверхности верхушки мачт. За ним пришла очередь 26-пушечного «Конгресса», который сдался после получасового боя — его комендоры тоже не нанесли никакого ущерба «Вирджинии». Наутро нз рейде появился низкобортный башенный броненосец северян «Монитор». Четыре часа -противники перестреливались, ни разу не пробив брони, пытались пойти на таран, но «Монитор» промахнулся, а «Вирджиния» потеряла шпирон. Тем не менее бой показал превосходство тарана над снарядом. Это взяли на заметку судостроители, которые стали оснащать шпиронами боевые корабли всех классов. В 1863 году французы построили даже специальное деревянное таранное судно «Тау-ру». В его носовой части был огромный шпирон, а вооружение состояло из мощного 240-мм орудия, которое вело огонь вперед — по атакуемому кораблю. Не отставали и русские — они ставили шпироны

даже на башенных батареях типа «Адмирал Спиридов», предназначенных для действий в Финском заливе.

20 июля 1866 года таранная тактика нашла применение в австро-итальянскую войну. Итальянский адмирал ди Персано не сомневался в исходе генерального сражения, ведь за его флагманом «Ре д'Италия» следовали 6 броненосных фрегатов, башенный броненосец и 6 деревянных кораблей. А командующий австрийским флотом адмирал Тегетгоф располагал 7 броненосцами и 14 деревянными кораблями. Поэтому он решил сблизиться с врагом на минимальную дистанцию и, если получится, взять его на таран. Так и вышло — на расстоянии 320 м преимущество итальянских дальнобойных пушек не ощущалось, зато австрийские комендоры стреляли лучше, и, когда «Ре д'Италия» на время потерял управление, флагман Теге-тгофа «Фердинанд Максимелиан» таранил его на скорости 11 узлов. Через 3 мин итальянский броненосец перевернулся и затонул. Сражение у острова Лисса лишний раз подтвердило, что никакая броня не выдержит удара, помноженного на скорость и массу многотысячетонного броненосца.

Этот бой не остался не замеченным англичанами. Через 4 года они построили броненосец-таран «Хотспур» водоизмещением 4,5 тыс. т, причем сразу за шпироном расположили башню с двумя двенадцатидюймовыми пушками, расчетам которых при таранной атаке следовало подавить артиллерию противника и нанести ему максимум повреждений. За ним в 1872 году спустили на воду подобный, но уже 5,4-тысячетонный броненосец «Руперт», еще через 11 лет флот пополнили башенные тараны береговой обороны «Конкерор» и «Ге-ро», а к 1889 году появились линкоры «Санспарейль» и «Виктория» (также с таранами), чье водоизмещение достигло 10,5 тыс. т. В их носовой башне стояли 110-тонные 413-мм (рекорд для британских линкоров) орудия, стреляющие главным образом прямо по курсу.

В тот же период в России ввели в строй аналогичные по назначению броненосцы «Император Александр II» и «Император Николай I». В техническом задании на их проектирование особо подчеркивалась необходимость обеспечить в

носовом секторе огонь, «не уступающий броненосцу «Виктория». В 1889 году начали строить и третий, правда, размером поменьше. «Гангут» — тот самый, который в 1988 году обнаружили на дне Выборгского залива участники советско-польской экспедиции аквалангистов (см. «ТМ» № 2 за 1989 г.).

Если эти корабли представляли компромисс между таранными судами и броненосцами для линейного боя, то в 1881 году англичане изготовили «Полифемус» — сначала названный «торпедным броненосным кораблем», потом «торпедным тараном». Выглядел он необычно — низкий, почти без надстроек, с покатой бронированной палубой над стальным сигарообразным корпусом, представлявшим собой минимальную цель. Сначала «Полифемус» должен был атаковать противника торпедами, выпущенными из пяти аппаратов, а завершить бой ударами съемного шпирона, выступавшего на 3,5 м за форштевень.

Через 12 лет американцы обзавелись подобным таранным судном «Катадин», вооружение которого состояло всего из четырех 57-мм пушчонок — ставка делалась только на шпирон. «Катадин» был оборудован балластными цистернами, они заполнялись перед выходом в атаку, чтобы и без того низкий корабль стал еще приземистее. Заметим, оба «небольших быстроходных тарана» появились, когда на флотах уже были скорострельные, дальнобойные и достаточно эффективные торпеды. Поэтому у «Поли-фемуса» и «Катадина» собратьев и наследников не было.

Например, в августе 1904 года таранную тактику попытался было применить командир броненосца «Ретвизан». Заметив, что флагман Тихоокеанской эскадры «Цесаревич» внезапно потерял управление и боевой порядок русских начал ломаться, он смело ринулся на японцев, выручая своих. Однако противник обрушил на «Ретвизан» град снарядов и заставил его отвернуть, лишний раз подтвердив, что при наличии скорострельной артиллерии о таране надо забыть.

Тем не менее о нем пришлось вспомнить в начале первой мировой войны, когда кайзеровская Германия сделала ставку на подводные лодки. Они весьма энергично топили коммерческие суда и боевые корабли, а тем нечего было противопоставить, ведь ни гидроакусти-

63