Техника - молодёжи 1991-01, страница 63

удалось привести его в сознание, но только 13 декабря извлекли пулю и сразу вызвали полицию. Томас объяснил, что решил покончить с собой потому, что потерпел банкротство. Но неожиданно признал, что взорвавшийся груз принадлежал ему — это была та самая тяжелая бочка, наполненная динамитом. Больше того, к изумлению следователей, он заявил, что хотел произвести взрыв, когДа «Мозель» окажется в открытом море. Цель? Желание получить значительную сумму за застрахованный багаж, ценность которого была им чрезмерно завышена.

А потом Томас принялся «темнить». Прежде всего, как позже стало известно, он назвался чужим именем. Затем объявил, что на «Мозель» погружено несколько ящиков с динамитом, взрыв которого произведет часовое устройство. Это вызвало панику в городе, полицейские срочно, с величайшей осторожностью осмотрели трюмы, но ничего подобного не обнаружили. Потом Томас признал, что в Саутгемптоне, где пароход делал промежуточную остановку, его ждут сообщники, чтобы получить свою долю. Для проверки в Англию отправили чиновника по уголовным делам, но розыск показал лживость и этой информации.

16 декабря преступник скончался...

Тщательно проведенное расследование позволило установить его личность —35-летний американец Уильям Кинг-Томассен, родом из

Бруклина, бывший капитан корабля. В период гражданской войны в США привлекался к ответственности судом северян и скрылся в Европе. Последнее время Кинг-Томассен обитал в Дрездене.

Нитроглицерин он предусмотрительно заказал в Нью-Йорке за несколько месяцев до злодеяния, часовой механизм взрывающего устройства для него сделал один из лучших европейских механиков, немец Фукс. Часы имели десяти-суточный завод, работали бесшумно, а в заданный момент приводили в действие мощную пружину, вызывая детонацию динамита. Фуксу было сказано, что изготовленный им механизм нужен для шелкоткацкой фабрики Томассена в Америке. Заказчик заплатил мастеру 125 талеров вместо условленных 100 и тут же попросил его изготовить еще два десятка часов. По-видимому, планы у него были весьма обширными...

Тяжелую и прочную бочку изготовили в Бремене. В ней имелось два отделения — для динамита и для часового механизма с детонатором. Взрывчатый состав для адской машины Томассен готовил сам две недели в сарае, кстати, находившемся в одном из самых населенных районов города.

Томассен рассчитывал отправить застрахованный багаж в Америку с таким намерением, чтобы часовой механизм сработал, когда «Мозель» будет в океане. Тогда, что называется, концы в воду. А сам планировал сойти с парохода в

Саутгемптоне, дождаться известия об очередном кораблекрушении и отправиться за причитающейся страховкой.

Но в его тщательно продуманный, скрупулезно подготовленный замысел вмешался случай. Точнее, неожиданная цепь случайностей. Мог ли он предположить, что грузчики будут торопиться, переправляя его бочку на «Мозель», и не станут с нею особенно церемониться. От толчков и сотрясений сработает взрыватель задолго до того, как придет команда от часового механизма и взрыв произойдет не в западной Атлантике, а на причале. Кроме того, профессор Бухенау из бременского Общества естествоиспытателей установил, что нитроглицерин наверняка кристаллизовался под воздействием холода — дело-то было в декабре! А в таком состоянии он становился гораздо чувствительнее к толчкам и ударам, нежели в жидком виде.

В свое время катастрофа в Бре-мергафене, характерная редкостным сочетанием злого умысла, слепого случая и обычной небрежности, считалась событием века, широко комментировалась в печати. А потом о ней стали понемногу забывать, пришли сообщения о новых, не менее трагических событиях.

Однако в истории она все-таки заняла должное место: как-никак, но это было одно из первых преступлений, связанных со страхованием морских судов и их грузов.

Игорь ШУХИН,

инженер

Самотопы

То, что произошло в немецком порту Бремергафен, не было первой трагедией такого рода в истории мореплавания и, к сожалению, не стало последней.

Этот вид преступлений родился вместе с первыми обществами, занявшимися страхованием морских судов и грузов на них. А это относится к концу XII века, когда в ряде итальянских городов, а с начала XIV столетия и во Фландрии, возникли подобные компании. Спустя три столетия этим делом занялись англичане, и через

некоторое время образовалась страховая компания «Ллойд», ставшая одной из самых известных и самых крупных в мире.

В XIX веке, когда страховые общества образовались во многих странах, больше стало и случаев намеренного затоплениг судов. Печально известная бригантина «Мария Селеста», та самая, которую в декабре 1872 года обнаружили в Атлантике под парусами, но без экипажа и пассажиров, причем тайна их исчезновения не разгадана по сей день, через 13 лет, с дру

гой командой, выскочила на рифы у Гаити и погибла. Агенты страховой компании нашли документы, из коих следовало, что капитан Паркер, следуя указанию арматора, нарочно разбил парусник. Не дожидаясь суда, Паркер покончил с собой. Это о таких «морских волках» Р. Киплинг в свое время писал:

Что за судами я правил — гниль, И на щели щель, Как было приказано, я их топил Или сажал на мель... Действие самотопов, послушно выполнявших любые распоряжения судовладельцев, ныне классифицируются специальным понятием — баратрия.

Очередное оживление незаконных операций на море, связанных со страхованием, приходится на 20—30-е годы — период всеобщей

60