Техника - молодёжи 1991-04, страница 28

денной на русский язык П.А.Кропоткиным) он утверждал: «Достаточно самого краткого размышления, чтобы сразу почувствовать, что естественный подбор есть один из самых могучих деятелей в процессе прогрессивного развития; но чего нельзя никак допустить, это — того, чтобы естественный Подбор, сам по себе, мог быть причиною прогрессивного развития органической жизни, совершающегося в определенном порядке...» Позже эту направленную упорядоченную эволюцию Л.С.Берг назовет номогенезом, который наиболее отчетливо проявляется в процессе развития нервной системы и головного мозга. «Как только в качестве меры (или параметра) эволюционного феномена берется выработка нервной системы, — писал французский палеонтолог, философ и теолог Тейяр де Шарден, — не только множество родов и видов строятся в ряд, но и вся сеть их мутовок, их пластов, их ветвей вздымается, как трепещущий букет. Распределение животных по степени развитости мозга не только в точности совпадает с контурами, установленными систематикой, но оно придает древу жизни рельефность, физиономию, порыв. Такая непринужденная стройность, неизменно постоянная и выразительная, не может быть случайной».

Серьезные и квалифицированные противники дарвинизма-ГЧОсборн, Л.С.Берг, Д.А.Соболев, Тейяр де Шарден — подчеркивали существование главного направления, оси эволюции. Это как бы ствол генеалогического древа животных. Он определяет путь усложнения клеточных структур, нервной системы, головного мозга. Д.А.Соболев писал в 1924 году:

«Соединение в одно целое элементов, бывших первоначально разъединенными, установление все большей сложности организации, все более тесной связи между частями и все усиливающееся подчинение их задачам целого с утратой самостоятельности — весьма типичны для общего направления эволюции. Организмам присуща некая «целестремительность» — стремление к осуществлению заложенной в каждом из них цели».

Но сразу же встает вопрос: откуда взялась, кем вложена в организ

мы эта замечательная целестремительность? Острый нюх материалистов тотчас обнаруживал в ней —и по справедливости — теологическую основу, обращение к идее Бога. Признание внутренней силы жизни относится скорее к религиозно-философским поискам, чем к науке. Эта сила своей таинственностью, изначальностью и всеобщностью сопоставима с божественным предопределением. Такую гипотезу одинаково трудно и доказать, и опровергнуть. Следовательно, она остается вне научного метода.

Первоначально Дарвин, ясно сознавая ограниченность естественного отбора, сожалел, что тот «...не предполагает необходимо прогрессивного развития — он только подхватывает появляющиеся изменения, благоприятные для обладающего ими существа в сложных условиях жизни».

В более позднее время в одном из своих писем он уже категорически заявлял: «не существует никакого врожденного стремления к прогрессивному развитию»—и пытался объяснить усложнение организмов с помощью гипотезы Ламарка о наследовании признаков, приобретаемых организмом во взаимодействии со средой обитания. Советская генетика после свержения Лысенко окончательно отвергла такую возможность, но не предложила ничего взамен. До сих пор так и не создана более или менее убедительная теория последовательного усложнения организмов и прежде всего — нервной системы. Об этом недвусмысленно высказались американские специалисты по молекулярной генетике Г.Стент и Р.Кэ-линдар: «Остается еще одно важнейшее биологическое явление, для которого пока что нельзя даже вообразить сколько-нибудь правдоподобных молекулярных механизмов,—это мозг. Фантастические свойства мозга по-прежнему представляют собой безнадежно трудную проблему». Они не исключают того, что существуют биологические процессы, которые хотя и подчиняются законам физики, но никогда не будут объяснены.

Это мнение подтверждают подсчеты американских астрофизиков Ч.Викрамасингха и Ф.Хой-ла. По их данным, вероятность

случайного синтеза (благодаря неупорядоченным мутациям) молекулы ДНК, программирующей многие важные свойства организма, выражается чудовищной цифрой с тысячами нулей, значительно превышающей число атомов во Вселенной. Обескураженный расчетами Ч.Викрамасингх эмоционально заявил: «Скорее ураган, пронесшийся по кладбищу старых самолетов, соберет новехонький суперлайнер из кусков лома, чем в результате случайных процессов возникнет из своих компонентов жизнь... Свои собственные философские представления я отдаю вечной и безграничной Вселенной, в которой каким-то естественным путем возник творец жизни —разум, значительно превосходящий наш».

Так научная проблема биологической эволюции через философское осмысление восходит к религиозному миросозерцанию. И в этом нет ничего удивительного или предосудительного. Если предположить, что в мире существует Разум (или мироздание пронизывает всемогущий Дух), безмерно превосходящий человеческий, то вполне естественно обречены на неудачу попытки человека ясно постичь — научным методом!—эту сущность, превосходящую его интеллектуальные возможности.

Итак, не отвергая отбора, идеалисты нанесли апологетам дарвинизма удар «ниже пояса», об>винив теорию в том, что, объясняя механизм эволюции, она так и не вскрывает ее причин.

ВЫХОД НА ПРЯМУЮ: ВЕКТОР РАЗВИТИЯ ИЛИ КРИТЕРИЙ ОТБОРА?

Однако, как это ни странно звучит, со временем возражения «теологов» могут лишь усилить эволюционную теорию. Ведь стоит в качестве главного критерия отбора выбрать способность организма воспринимать и обрабатывать информацию, как четкая дарвиновская направленность эволюционного процесса сразу бросается в глаза.

И в самом деле, что можно назвать приспособлением к среде? Ну, например, в специфических ус

26