Техника - молодёжи 1991-10, страница 49

вообще, имя и образ, в частности.

К сожалению, широкая читательская аудитория смогла познакомиться с этими работами, созданными в 20-х и 30-х годах, лишь спустя семь десятилетий ( а «Имена» П.Флоренского в прошлом году были опубликованы впервые!).

Флоренский показал, как неповторимость литературного образа, порождаемого ритмом, рифмой, самим звучанием имени, создает бытовую ткань художественного произведения. Поэт или писатель, назвав героя, творят его личность, находясь как бы под властью имени-идеи. Тогда эссенция слова, его сгущенная в имени энергия, неразрывно связана с возникающей силой бытования образа.

Да простит меня читатель за сложность стиля, но рассказывать о философском труде, не используя терминологию его автора, практически невозможно. Обратимся и мы к одному из тех писателей, которых цитировал в своей книге отец Павел. Нагляднее всего создание литературного образа прослеживается на примере персонажа из «Человеческой комедии» (рассказ «З.Маркас»). В бальзаковском тексте можно отыскать своего рода ключ к идее книги Флоренского.

«...Придам к его имени «Z» —это прибавит ему огонек, искру —так начинает Бальзак повествование. — Маркас! Повторите про себя это имя, состоящее из двух слогов: не чувствуете ли вы в нем какое-то зловещее значение? Не кажется ли вам, что человека, который носит это имя, ждет удел мученика? Хоть это имя странно и дико, у него все права на то, чтобы сохраниться в памяти потомства; оно звучит стройно, оно легко произносится, ему присуща та краткость, которая подобает прославленным именам. Я не взялся бы утверждать, что имена не оказывают никакого влияния на судьбу. Существует тайная и необъяснимая гармония, или, наоборот, явный разлад между именем человека и событиями его жизни; здесь нередко вскрывались отдаленные, но действенные соответствия. Битком набит весь шар земной, все в нем находится в связи со всем.»

Бальзак задумал образ своего героя и подбирает ему имя такое же изломанное, как судьба персонажа. Не зря в первой редакции рассказ назывался «Смерть честолюбца».

Однако вернемся на отечественную почву. Всматриваясь в творчество «имяславца» Пушкина (как называл его поэт-символист Вячеслав Иванов), Флоренский развивает мысль о точности передачи символа при воплощении образа. Именуя вещи и их отношения, Пушкин неизменно выявляет в них идею как про

образ. Имена героев Пушкина «суть живые энергии самих идей», касается ли это Мариулы в «Цыганах» или Параши из «Домика в Коломне». Как тут не вспомнить платоновское соотношение идеи и реальности — «вещи тем более живы, чем яснее запечатлена в них животворящая и связующая их с живым целым идея». В литературном творчестве «имена» суть категории познания соответствующих им личностей.

Отталкиваясь от идеального литературного образа, П.Флоренский строил универсальную систему имятворче-ства и шел, по существу, к единой теории, связывающей личность человека с культурой (через типологию имени) и обществом (через фольклор и архетипы народного сознания). Он предвосхитил работы таких известных со-циопсихологов, как Карл Густав Юнг и Клод Леви-Строс.

При этом речь шла уже не просто об абстрактном литературном герое, а о формировании взглядов, характера, привычек — личности живого человека. Ритм и рифма есть свойство имени, считал Флоренский. Это роднит создание художественного, поэтического образа (вспомните бальзаковскую «Z») и воспитание реального человека — имя, данное человеку при рождении, формирует «типический склад личности», и в этом проявляется взаимодействие духовного и вещественного мира. А.Ф.Лосев насчитывал в имени 12 уровней (от фонетического до энергетического) закодированной информации о первореальности — идее.

И, может быть, перефразируя известную цитату, стоит сказать, что идея становится реальной силой еще до того, как она овладевает массами? Святые принимали мучения с именем Бога на устах, но и люди, далекие от религии, шли на смерть ради символа, идеи. Они находили в душе своей Силу, даже не задумываясь об ее источнике.

Можно сделать вывод, что идея, имя-символ изначально предопределяют направленность жизненного пути человека Это подтверждает, в частности, вся история религии. Не зря же в Евангелиях сказано, что «по имени житие, а не имя по житию»: святые выступают носителями определенной идеи —имени своего. По мере становления и развития христианского вероучения вычленялась и основная идея каждого общеупотребительного имени Использовался чисто эмпирический путь —житие святых. 2000 лет христианства, 50 сменившихся поколений — достаточный срок для проведения статистического эксперимента. Имя в оценке Флоренского — тип, духовная конкретная норма личностного бытия, как идея, а святой есть наилучший ее выразитель.

«Моя мечта написать работу — Словарь имен, где я хотел бы выяснить характеристики имен на основании народ

ной письменности и изящной литературы, церковных данных и собственных наблюдений, — писал Павел Александрович редактору православного издательства Н.Новоселову. — Поверьте, что тема личности дается именем, и все остальное — лишь простая разработка этой темы по правилам контрапункта и гармонии. Мои мечты, впрочем, простираются гораздо далее. Я подмечаю, что на лице у каждого бывает более или менее твердой рукой написано: «имярек». И вот этого-то имярека мне хочется поймать и фиксировать не в мире умном, а в альбоме, «приложении» к Словарю имен. Как? Очень просто, по крайней мере по замыслу. Надо запастись изрядным количеством фотографических карточек, по нескольку сотен на каждое имя, снятых при строго одинаковых условиях, en face и в профиль. Далее необходимо, во-первых, изготовить из них дальтоновские «средние» фотографии, то есть имяреков ходячих, наиболее обыкновенных, наиболее вероятных и, следовательно, наименее интересных. Затем необходимо хорошему художнику заказать по карточкам воссоздать типы имяреков — имяреков наилучших и наихудших. Получится, таким образом, для каждого имени по шести (профиль и фас) изображений, представляющих платоновскую идею имени-формы с трех сторон ее —в смысле возможностей: лучших, банальных и худших».

Замыслу не удалось осуществиться: ко времени окончания в 1924 году книги «Имена» Флоренский успел составить подробные характеристики лишь 18 имен. В 1931 году о.Павла арестовали, а в 1937-м — он был расстрелян.

Тайна имени до сих пор не раскрыта. Таинство имени до сих пор не понято.

От редакции. Составление Словаря имен и Атласа типологических портретов — труд, который П.А. Флоренский считал желанной, но туманной (из-за его сложности) перспективой, с развитием компьютерной техники становится вполне реальной задачей. ВМЗ за 1990 год «ТМ» писал о компьютерной программе, созданной американскими художниками Оля розыска похищенных детей. Может быть, совместное творчество психологов, лингвистов, теологов и математиков, взявшихся реализовать ибеи Павла Флоренского, Вячеслава Иванова, Сергея Булгакова, Алексея Лосева, позволило бы лучше понять человека, связь его имени и личности.

P.S-Для читателей, которых больше интересуют прикладные аспекты труда Флоренского, мы печатаем его трактовку имен Александр и Александра, двух из 18, сделанных им (Сборник «Опыты», М., «Сов. писатель»,1990). Любопытно сравнить ее с аналогичными (по теме) публикациями, которые во множестве появились в различных кооперативных и хозрасчетных издательствах.

47