Техника - молодёжи 1992-01-02, страница 11

стороны будущего эпицентра решили не укатывать, а уплотнить взрывом. По площади откоса выстилали «одеяло» из тротиловых шашек и подрывали его. Эффект поразительный — от влаги не оставалось и следа—насыпанная земля превращалась в монолит.

Кабель от «бычков» во внешний мир проходил невдалеке от эпицентра взрыва первой водородной бомбы, где образовалось озеро, диаметром в добрую сотню метров, с обрывистыми берегами высотой метра полтора-два. Вокруг обожженная, голая, местами красно-рыже-черная оплавленная земля. Почти на горизонте по кругу стояли высокие столбы защитного ограждения, прозванные «гусями» (словно эти птицы от любопытства вытянули шеи, высоко задрав головы с клювами).

Картина фантастическая, инопланетная. Тем более что вода в озере была страшно черная со странной металлической синевой. На всякий случай трассу отодвинули от озера метров на триста.

Через пару дней поехал проверить работу экскаваторщиков. Смотрю — рабочих нет, а двигатель включен. Пошел к озеру: машинисты купались в черной воде. При ударах рук и ног вокруг них вскипала масса мелких пузырьков, как будто экскаваторщики плавали в шампанском. На следующий день к вечеру, когда «купальщики» закончили свой участок трассы, их увезли в госпиталь.

Работы на «Поле» приближались к концу. Наука устанавливала аппаратуру и опечатывала сооружения. Климов с управлением выехал на «Берег», а в начале июля —и мы за ним.

Из фронтовой сводки. Июнь 1954 года. По семипалатинскому объекту нанесен очередной ядерный удар средней мощности. Разрушены саперные сооружения. Укрепленные бункеры не пострадали. Конец.

Я не видел атомного гриба, но на десятые сутки после испытания вместе с бригадой и людьми Маркова опять отправился на «Крест».

Уцелели стены одного из дальних, выстроенных нами домов да все три «бычка», остальное было сметено, а стенки отрытых окопов «первой линии обороны» сошлись так, что даже невозможно было определить место, где они были. Мы подремонтировали полуразрушенный атомным взрывом дом и поселились в нем жить.

Новая программа подготовки была насыщена «мелкими» сооружениями, и на их устройство отводилось очень мало времени: надорвав пупки, через два месяца вновь вернулись на «Берег».

Из фронтовой сводки. Противник нанес ядерный удар малой мощности по объекту в Семипалатинске. Разрушения незначительны. В район взрыва направлена штурмовая саперная группа для оперативной ликвидации последствий удара. Конец.

Наш отдых длился только десять дней, и мы опять выехали для обустройства нового «Креста», но проработали там недолго, что-то чуть больше месяца.

Вкалывали метрах в пятидесяти от эпицентра, на оплавленной, шлакованной земле. Утром к месту работ я приходил на полчаса раньше. В мертвой тишине явственно слышалось потрескивание мелких камешков. Этот треск стоял в эпицентре круглосуточно, даже ночью. При выходе из «Креста» он прекращался — видно,

спекшаяся, деформированная земля еще отходила от мощного воздействия атомного взрыва. Чтобы подбодрить людей, я, Марков и Маслен-кин специально расхаживали по оплавленному эпицентру, показывая всем своим видом, что ничего страшного здесь нет. Работали без дозиметров, о последствиях не задумывались, а стоило бы.

Метрах в трехстах от «Креста» мы копали траншею с ходами сообщений. Вместе с Николаем Масленкиным я проверял трассировку первой линии обороны и размещение серии блиндажей, когда к нам подошел один из рабочих и сказал:

— Иванов «рассыпался» — пару раз копнул и упал.

Я уже привык к тому, что большинство из нас были простужены, у многих шла кровь из носа или горлом, да и кровавый понос тоже не был редкостью. Невыносимо часто болела голова, ныли кости ног и рук, но «рассыпание» было для меня в новинку.

Иванов лежал возле бровки траншеи. Один из рабочих прижался ухом к его груди:

— Не дышит. Да и похолодел. Умер, наверное.

Масленкин опустился на колени и стал нащупывать пульс.

— Ага, есть, — констатировал он спокойно. — Возьмите плащ-палатку и отнесите его в лазарет. Доктору Демченко передайте, чтоб никаких уколов! Пусть полежит: через два-три дня оклемается — как «рассыпался», так и «склеится».

Точно, через двое суток Иванов вскочил с постели лазарета со словами: «Братцы, а где моя лопата!»

Позже я стал расспрашивать Мас-ленкина, что это за новая такая бо