Техника - молодёжи 1996-10, страница 34
позывные, в ответ грянул залп 280-мм орудий главного калибра «Шеера». Начал стрелять и «Дежнев», хотя исход неравного боя был предрешен. Уже третьим залпом немцы накрыли сторожевик и перешли на поражение. К счастью, они вели стрельбу бронебойными снарядами, которые на квозь прошивали «Дежнева» и рвались в воде. Однако на пароходе вспыхнули пожары, в пробоины хлынула вода, и Кротов решил затопить судно на фарватере, чтобы преградить врагу дорогу в порт. А «Шеер» заодно поджег и «Революционера», тот, отбиваясь из двух пушек, потянулся в укрытие, в бухту Самолетная. И тут заговорили шестидюимовки Корняко-ва. Позиция у артиллеристов была крайне неудачной — после каждого выстрела, от отдачи, орудия откатывались по гладкому причалу, их возвращали с помощью тракторов и добровольцев из жителей поселка. Тем не менее, первый же снаряд лег у кормы «Шеера», второй угодил в цель и вызвал пожар, потом задымились надстройки крейсера у фок-мачты, но это была уже работа комендоров «Дежнева». Меендсен-Болькену пришлось уклоняться от обстрела, маневрируя с помощью машин, затем поставить дымовую завесу и под ее прикрытием начать отход. И Кротов успел поставить завесу, прежде, чем посадил поврежденный сторожевик на грунт в Самолетной бухте. В 1 ч 48 мин «Шеер» убрался с внешнего рейда. Через некоторое время на нем погасили пожары, и в 2 ч он обстрелял сооружения на острове Большой Медвежий, через 50 мин выпустил несколько снарядов главного калибра по радиоцентру на Новом Диксоне. И вновь в бой вступили артиллеристы Корнякова — ориентируясь по вспышкам выстрелов рейдера, они открыли теперь уже навесной, гаубичный огонь через остров. Но вот с материка нанесло спасительный туман. Повредив электростанцию и нефтехранилище, немцы удалились в море. Хотя Меендсен-Болькен и убедился, что набег не удался, в 4 ч 45 мин крейсер вернулся и еще раз обстрелял порт, склады угля и поселок, да неприцельная стрельба по площадям была неэффективной. Зато «Шеер» отлично просматривался на фоне неба и моря. Батарейцы развернули пушки-гаубицы и в 4 ч 49 мин опять угодили в корму рейдера шестидюймовым снарядом. Этого оказалось достаточным, и «Адмирал Шеер», прикрываясь дым-завесой окончательно вышел из боя. На «Дежневе» погибли пятеро краснофлотцев, позже скончались двое раненых. Снаряды рейдера разрушили несколько зданий и сооружений, но зто было несравнимо с тем, что мог натворить прицельный артогонь и высадившиеся десантники. А что же руководители обороны Диксона? Во время боя они находились на катере, поэтому то, что делали защитники, было чистой, но, как оказалось, удачной импровизацией. Немцы прозвали операцию «Страна чудес» — и чудо произошло. Имея неоднократное превосходство в силах, они так и не смогли этим воспользоваться. К тому же на них подействовал неожиданный и точный огонь орудий Корнякова, которые они заранее зачислили в небоеспособные... Удалившись в Карское море, Меендсен-Боль-кен впервые вышел в зфир и сообщил командованию о потоплении транспорта и разгроме порта. 28 августа ему приказали возвращаться, в Баренцевом море крейсер встретили и взяли под охрану эсминцы, и 30 августа корабли отдали якорь в Нарвике. В штабе Северного флота об этом не знали и на следующий день выслали к Новой Земле подводную лодку К-21... Вопреки опусу Ф.Руге, немцам не удалось разгромить советские караваны со стратегическими грузами, уничтожить ледоколы, привести в негодность порты. «Дежнев» и «Революционер» быстро починили, исправили повреждения и на Диксоне. Но, признаем, противник был близок к цели. Тогда кто же именно выиграл битву за Диксон7 «Преклоняюсь перед героизмом и мужеством полярников — экипажа и персонала научной станции на борту "Сибирякова», экипажей «Дежнева», «Революционера» артиллеристов и портовиков Диксона, все они выполнили долг советских патриотов,— писал после войны адмирал А.Г.Головко.— Отпор, который они дали немецкому рейдеру, сорвал планы гитлеровцев...» Лучше и не скажешь. ■ Валентин ВОРОБЬЕВ, капитан 1 -го ранга в отставке КАК КАТЕР ПОДЛОДКУ ПОТОПИЛ... Летом 1944 г. я, тогда молодой матрос, служил в 1-м гвардейском дивизионе малых охотников за подводными лодками. Мы базировались в Койвисто (ныне Приморск), находящемся в восточной части Финского залива. Там же дислоцировалась бригада шхерных кораблей капитана 1-го ранга Н.Э.Фельдмана — помнится, у острова Бьерке постоянно дежурил двухтрубный быстроходный трвльщик «Владимир Полухин», а справа от него, поближе к берегу, однотипный «Василий Громов». Штаб нашего дивизиона располагался в низком, одноэтажном финском домике, командовал нами гвардии капитан-лейтенант В.Б.Карпович, который начал служить на «охотниках» сразу по окончании в 1938 г. военно-морского училища им. М.В.Фрунзе. Был он среднего роста, коренастый, на суше несколько медлительный, зато в море — быстрый и верный на решения. Слыл он большим любителем и знатоком традиционного флотского юмора. В дивизионе состояли катера типа MO-IV. Они действительно были малыми — деревянными, водоизмещением всего 56 т, длиной 27 м. На них имелись гидроакустическая аппаратура, радиостанция, две полуавтоматические 45-мм пушки, столько же крупнокалиберных 12,7-мм пулеметов, в корме располагались два сбрасывателя глубинных бомб. В море катера выходили почти ежедневно, если позволяла погода; несли дозорную службу, вели разведку, выслеживали вражеские субмарины, обстреливали объекты на берегу, конвоировали свои транспорты и боевые корабли. Словом, работы хватало и экипажи справлялись с нею наилучшим образом, недаром же дивизион удостоили гвардейского звания. Вспоминается, как во время и после войны мы, катерники, нередко спорили с моряками с крупных кораблей о том, кто внес больший вклад в разгром врага... Нас, молодых, нередко назначали дежур ными по штабу, поэтому мы знали больше других—разумеется, в пределах допустимо го и, конечно, далеко не все. Впрочем, как и наши командиры. Так, 18 июля ка ер МО-304 дежурил у северного выхода из пролива Бьерке. Катер дрейфовал с работающими моторами, противника не наблюдалось, как вдруг — взрыв, оторвало носовую часть по рубку и «охотник» с трудом, задним ходом, вернулся в Коивисто Уцелевшие катерники так и не смогли назвать причину несчастья, поэтому решили, что катер пострадал от прямого попадания артиллерийского снаряда тем более на берегу за мгновения до взрыва заметили две вспышки, похожие на выстрелы из пушек. Через 10 суток то же самое произошло с МО-107, находившемся у южного входа в Бьерке. На сей раз никаких вспышек на берегу не наблюдали. Поврежденный катер удержался на плаву и также задним ходом подошел к базе, там его взяли на буксир и отвели в Койвисто. Как сейчас вижу М0-304 и МО-107, стоящие у пирса с оторванными носами, искореженными корпусами, обнаженными «внутренностями». Помню и горе моря ков — у одного погиб друг-сигнальщик, у другого — приятель-радист, у третьего — моторист, с которым когда-то заканчивали учебку. А в штабе все еще не знали истинных причин случившегося. Часть специалистов полагала, что оба катера подорвались на минах, другая — что они стали жертвами артобстрелов. Никто и мысли не допускал, что их могли торпедировать — хотя о появлении вражеских субмарин докладывали, считалось, что маленькие деревянные кораблики не удостоятся дорогостоящих торпед. По крайней мере, наши подводники никогда не стали бы расходовать их на подобные цели. И только после того, как М0-304 подняли для починки на стенку и еще раз обследовали, внутри корпуса нашли обломок немецкой торпеды... А дело было вот в чем. После того, как успешное наступление наших войск на Карельском перешейке поставило Финляндию на грань поражения, немецкое командование постаралось заблокировать советский флот в восточной части Финского залива и сорвать перевозки по морю. Для этого там сосредоточили более 200 кораблей и выставили 15 тыс. мин. Если в 1942 — 1943 гг. противник не посылал в те воды субмарины, то летом 1944 г. там действовало 10 — 12 немецких и 5 финских подводных лодок. Их командирам приказали атаковать любые советские корабли, даже катера. Причем обычно применялись лодки VII-C серии, вооруженные не только стандартными парогазовыми торпедами, но и новейшими электрическими, самонаводящимися Т-5, не оставлявшими на поверхности характерного пузырчатого следа. Ничего об зтом мы не знали, катера по-прежнему выходили в дозоры. И вот в полдень 30 июля сигнальщики базы заметили, что у северного выхода из пролива, где находился МО-105, взметнулся столб дыма. Поспешившие на помощь подняли из воды семерых уцелевших. Они рассказали, что, когда часть команды обедала на верхней палубе, без видимых причин в средней части раздался мощнейший взрыв, катер переломился, кормовая часть сразу затонула, носовая некоторое время продержалась на поверхности. Моряки были убеждены, что столкнулись с дрейфующей миной. ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 10 ' 9 6 32 |
