Техника - молодёжи 1999-11, страница 50

С О В Р Е М Е Н Н

АЯ СКАЗКА

™^КАЯ СЕДЬМАЯ ЖЕНА

Жил-был человек по имени Антонио. Имел он троих дочерей. А надо сказать, что был Антонио скуп до безобразия. Чем старше становились дочери, тем чаще он задумывался о том, что приданое — вещь глупая и разорительная. «Почему я должен отдавать первому встречному свое добро? — ворчал Антонио. — Лишь потому, что он приглянулся одной из моих глупых гусынь?». Поэтому, когда граф Робер попросил руки одной из его ненаглядных дочурок и в приданое согласился взять всего лишь тысячу золотых, радости Антонио не было предела

— Может, оптом возьмете? За ту же цену? — с надеждой поинтересовался он.

— Да нет, одной пока хватит, — задумчиво ответил Робер, любуясь начищенным носком своего сапога. — Но я буду иметь ваше предложение в виду. Знаете ли, жены у меня не задерживаются. Так что, может, через полгодика опять загляну.

Надо заметить, что Робер был этаким роковым брюнетом. Что само по себе не столь уж большая редкость, если бы не синяя, как купорос, борода. Она великолепно подчеркивала его голубые глаза, но не способствовала популярности у народа. Из-за нее графа прозвали Синей Бородой, и это прозвище знали лучше, чем имя,

— Так какую вам надо? — спохватился Антонио. — Постарше, помладше, блондинку, брюнетку?

— А без разницы, — по-светски изысканно ответил Робер и взялся за шляпу. — Женюсь на той, которая согласится.

Поставив на этом точку в переговорах, синебородый граф отправился к знакомому ювелиру за обручальными кольцами. Как постоянный клиент он пользовался гибкой системой скидок.

Окрыленный Антонио поспешил к дочерям. Как вы помните, их было трое. Антонио вполне разумно решил начать со старшей. «Упустишь момент, — рассуждал он, стуча в дверь ее комнаты, — и все, никто не возьмет. Корми, пои ее, а самое главное — одевай до самой смерти».

— Дочь моя! — торжественно начал Антонио. — Я должен сообщить тебе радостное известие! К ТЕБЕ ПОСВАТАЛСЯ ГРАФ РОБЕР!

— А-а, — равнодушно отозвалась дочка, рассматривая в зеркале только что изобретенную прическу. — Это тот, у которого борода? Ужас, как немодно. — В описываемое время старшая дочь была сильно увлечена одним актером-трагиком. Она даже подумывала сбежать из дома и поступить в театр, поэтому граф в ее планы не вписывался.

— Я жду ответа, — повысил голос Антонио, чувствуя, что молчание затягивается.

— Да откажи ты ему. — Будущая звезда всех времен и народов пришла к выводу, что на Офелию она с этим курятником на голове не похожа. Но вот на Дездемону, после того, как мавр сделал свое дело... — И вообще, не мешай. Разве не видно, что я занята? — Последние слова она произнесла таким трагическим шепотом, что Антонио предпочел ретироваться: не ровен час, потребует очередную обнову.

Надо ли говорить, что настроение Антонио резко ухудшилось. Ко второй дочери он обратился совсем иначе.

— Доченька, — начал он, — заходил граф Робер, помнишь его? Так он сна и аппетита лишился с тех пор, как тебя увидел. Говорит, что жить без тебя не может. Просит твоей руки.

— Ах! — средняя дочь оторвала взгляд от нового романа Бен-цонни. — Так ты говоришь, он принц или король?

— Да нет же, граф, — нервно переминаясь с ноги на ногу, ответил Антонио.

— А-а-а, — разочарованно протянула средняя дочурка, — у него хотя бы есть белый конь?

— Не видел, милая. Но причем тут лошадь?

— Так вот, папуля, не беспокой меня, пожалуйста, до тех пор, пока не появится принц на белом коне.

Антонио был в отчаянии. Он уже видел себя стоящим на паперти. С протянутой рукой. Под проливным дождем. Призрак сего жуткого видения вызвал у Антонио слезы К младшей дочери, которую, кстати, звали Анной, он влетел с криком:

— Спасай! Я разорен! Если ты не выйдешь замуж за графа Ро-бера, твой отец будет вынужден влачить под старость лет нищенское существование и закончит свои дни в богадельне!

— Но, папа, — вполне резонно заметила Анна, — говорят, что у него было уже шесть жен, и все они куда-то исчезли.

— Граф богат, — настаивал Антонио, — у него много завистников

— Но у него борода... — сопротивлялась Анна.

— У Самсона до женитьбы, говорят, были длинные волосы. Я подарю тебе свои старые ножницы, доченька!

— Но она — синяя!

— Насколько я помню, ты тоже родилась не блондинкой.

— Но, папулечка, мне придется уехать и расстаться со всеми вами, — предприняла еще одну попытку Анна.

— Обещаю! Мы не будем страдать. И очень надеюсь, что твои сестры будут у тебя часто и подолгу гостить, а может, и вообще, поселятся...

— Но ты же останешься один!

— Зато ты будешь знать, что твой отец спасен, и ему не придется, старому и больному (шумный всхлип) выпрашивать кусок хлеба (еще один) на большой дороге. — Антонио звучно высморкался в просторный платок, кося глазом на Анну.

Его младшенькая была доброй девочкой. К тому же с тех пор, как из их городка отбыл гусарский полк, ее сердце было абсолютно свободно. Поэтому она вздохнула и согласилась. А Антонио даже стыдно не стало.

После свадьбы Синяя Борода отвез жену в один из своих загородных замков. Стали они жить-поживать, больше тратить, чем наживать. Вскоре Анна привязалась к мужу и даже перестала обращать внимание на цвет его бороды. Спустя примерно месяц Робер сообщил ей, что вынужден ненадолго отлучиться из дома по неотложным делам.

— Чтобы не скучать, ты можешь пригласить гостей. Вот ключи, — тут Синяя Борода начал, как фокусник, вынимать из карманов всевозможные ключики, ключи и ключищи от всех комнат, сундуков, шкафов, банковских сейфов, сердец, карет и чуланов. — Можешь всюду ходить, все открывать... кроме одной маленькой дверцы в конце галереи.

— На каком этаже? — рассеяно поинтересовалась Анна, тщетно пытаясь удержать все ключи в ладонях.

— На втором. Рядом с гобеленом. Не ошибись. Открывается она вот этим золотым ключиком, два поворота влево и слегка нажать — замок заедает.

— Как бы не забыть, — засомневалась Анна. — У-у-у! — Это она уронила ключ от разводного моста.

Граф уехал. Анна первым делом нашла небольшую тачку и вывалила на нее сначала ключищи, затем ключи, а подумав, еще и ключики. Они тут же все перемешались и перепутались.

— М-да-а... Как же я теперь узнаю, что чем надо открывать, а что — нет? В конце анфилады или рядом с чердаком? Я-то хотела именно с нее начать... Впрочем, здесь и так много интересного. А не осмотреть ли мне...

Главным недостатком Анны была ее рассеянность. Она так умела терять свои и чужие вещи! Граф Робер лишний раз убедился в этом по возвращении. Половину дверей пришлось попросту взламывать.

— Ну надо же, — бормотала Анна, обшаривая все карманы. — Куда же я его положила? Куда делся этот противный ключик? Не сердись, Робби, но я его тоже потеряла. — Анна подняла на мужа большие невинные глаза.

Через полчаса, во время обеда, Синяя Борода самостоятельно обнаружил ключик от заветной дверцы. В супе. Позже, чем следовало.

— И как он туда попал? — искренне удивлялась Анна, ожидая мужа у кабинета дантиста.

Вскоре граф Робер понял, что напрасно доверил жене все ключи. Мало того, что слесарь, вытачивавший дубликаты, разбогател и благословлял в каждом кабаке найденную им золотую жилу. Пришлось и столярам немало выложить за ремонт дверей и замков. Но быстрее всего сундуки с золотом пустели из-за щедрости Анны.

— ...Знаешь, милый, моя старшая сестра ушла из дома, так как отец отказался финансировать ее спектакль. Должна же она где-то жить? Я купила ей небольшой особнячок в Париже Ты не сердись, я очень экономная: сначала я собиралась купить театр. Ее пьеса — прелесть. Очень выгодное вложение денег.

— ...Дорогой, вторая моя сестричка теперь берет уроки в манеже и ездит на ипподром. Где же она еще может встретить принца на белом коне? Ей нужны были лошадь, упряжь, конюш

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 1 Г 99

48