Техника - молодёжи 2001-02, страница 45
клуб ЛЮБИТЕЛЕЙ ФАНТАСТИКИ Абрам ДАВЫДЗОН и In ШАНС! От публикатора- Эту историю, как и многие новости в последнее время, я узнал не от кого-нибудь, а от одного американского знакомого, чьим именем ее и подписал. Впрочем, Абрам, как я — на русский лад — называю Эбрахама, или попросту Эйба, вполне мог и разыграть меня; он давно знает; что телевизор я не смотрю, радио не слушаю и даже не заглядываю на новостные сайты, и порой этим пользуется, дабы учинить надо мною какую-нибудь более или менее невинную хохму Хотя... предыдущие его мистификации неизменно сопровождались приаттачиванием к письму маленького Jpeg-файла с красно-белой рекламой: «Drink Coca-Cola!»; он это называет своим «посильным вкладом в total coca-colonization of the world». Я честно попытался навести справки среди других своих знакомых — и выяснил лишь, что широкая российская общественность, подобно мне, еще не в курсе той цепочки событий, которая, связав воедино ветви благородных лавров просвещения и развесистую клюкву телестудий, завершилась — что, пожалуй, весьма символично — не так давно, около двух лет назад, 1-го числа апреля месяца. Не знаю, как вы, а я полагаю, что стране — хотя бы иногда — требуется знать героев текущего момента, тем более, что разоблачения «преданий старины глубокой» успели уже приесться. Конечно, имена тех, о ком рассказывается ниже, лет через ...дцать и без меня станут известны всему миру, но, тем не менее, я, Дмитрий А. Старков, все же изложу вам Эйбову историю... Всё началось зимним воскресным вечером (сколь прекрасна питерская зима, особенно в феврале, известно всем). Семейство кандидата физматнаук Николая Ивановича Маркова, доцента СПбГУ, уж несколько часов как отужинало. Ужин состоял из разогретых на сковороде вчерашних макарон, сдобренных геркулесовой кашей, и съеден был пусть без энтузиазма, зато и без остатка. Далее госпожа Маркова со старшей дочерью Ириной отправились «посидеть» с соседскими детьми. Это занятие, которому посвящались около пяти вечеров в неделю, позволяло более или менее сносно одевать Ирину. После старшей дочери одежду донашивала сама госпожа Маркова, а уж затем «обновки», будучи укорочены и обужены, обретали второе воплощение и поступали в распоряжение младшей дочери Марковых. Татьяна, нежеланное дитя, выглядевшее в свои десять лет от силы на семь, упорно противилась такому круговороту материи в семействе, но ржавый топор семейного бюджета отсекал излишние сущности почище всякого лезвия Оккама. К счастью, в этот вечер Татьяна пребывала в тихом расположении духа. Около восьми часов она присоединилась к Павлу, единственному сыну Марковых, сосредоточенно низавшему на картонки в виде сердечка заколки-«невидимки» (десять заколок на картонку). Работа эта, в нарушение всех законов и постановлений, регламентирующих детский труд, была предоставлена соседом по лестничной клетке, владельцем мелкого оптово-розничного магазинчика, торговавшего всякой всячиной. Антон Петрович (так звали соседа) платил 1 руб. 50 коп. за сотню укомплектованных картонок, поставляя все необходимое. Ну а глава семьи, подрабатывавший по вечерам мойщиком посуды в небольшом китайском ресторанчике, на днях был оттуда уволен — по причине прибытия из Пекина в Петербург (наверняка по подложному паспорту) троюродного брата владельца, бывшего партийного чиновника. Прочих заработков пока не предвиделось, субботний выпуск «Ведомостей» был прочитан от корки до корки еще накануне, и кандидат физматнаук, радиофизик Николай Иванович Марков неожиданно обнаружил, что располагает некоторой толикой свободного времени. Время решено было употребить на продолжение статьи, начатой года два назад и медленно — по абзацу в месяц — продвигавшейся к завершению. Не то чтобы Николай Иванович всерьез надеялся когда-нибудь пристроить ее хотя бы в факультетский «Вестник», но... Пока Николай Иванович перечитывал написанное прежде, отпрыски его, словно маленькие, причудливые механизмы, низали заколки-«невидимки» на алые с золотой каймой кар тонки в форме сердечка и, не моргая, смотрели в экран телевизора. Присутствие телевизора в доме шло вразрез со всеми принципами и убеждениями доцента Маркова. Однако сей вредоносный предмет, здорово подержанный, был получен госпожой Марковой в подарок — муж подруги ее матери владел чем-то наподобие небольшого ателье по ремонту электроприборов. Ряд политических соображений (в конце концов, теща просто была женщиной невредной) вынудил Николая Ивановича поступиться принципами. Сперва дети тихо наслаждались созерцанием дрессированных собачек, клоунов и т.д., затем начался отечественного разлива боевик. Время от времени Николай Иванович просил детей немного приглушить звук, однако те не обращали на отца ни малейшего внимания. Впрочем, поглощенный статьей, он скоро вовсе перестал замечать шум. Наконец настал час нового петербургского телешоу, которое даже Николай Иванович, невзирая на все свои убеждения и культурные запросы, смотрел от начала до конца. Передача называлась «Не упустите шанс!» и неизменно шла в прямой трансляции. На прошлой неделе ведущий и автор передачи Влад Якунин предстал перед камерами в компании маленькой девочки в инвалидном кресле, а перед тем был ветеран-«афганец» на костылях. Сегодня рядом с ведущим на подиуме стоял крепкого сложения старик с белой тростью в руках. Две ассистентки, изящно ступая ножками, росшими едва не от корней обнаженных в ослепительных улыбках зубов, выкатили столик с двумя огромными чашами, наполненными крохотными палехскими шкатулочками. Взмахом руки попросив тишины, Влад Якунин представил зрителям сегодняшнего почетного гостя — Георгия Владимировича Минина из 2-го Интерната для слепых и слабовидящих. Затем пошел рекламный блок. Затем господина Минина заставили сказать несколько слов и ответить на несколько вопросов. Затем — еще один рекламный блок. Затем студийный оркестр заиграл музыкальную тему передачи, господин Минин снял пиджак, закатал рукава дешевой серой рубашки и медленно поднял вверх обе руки, ладонями к зрителям. Музыка сделалась медленнее. Почетный гость запустил руку в правую чашу, поворошил шкатулки и вытащил одну. Оркестр смолк. — В этой шкатулке, — провозгласил Влад Якунин, — совершенно случайным образом выбранной нашим дорогим Георгием Владимировичем из множества прочих, находится записка с именем зрителя, находящегося сейчас в студии, среди прочих наших друзей! Как всем вам известно, дорогие мои, имена всех присутствующих в студии находятся в этих шкатулках, любезно предоставленных передаче нашими постоянными друзьями из торгового дома «Сансара». Но сегодня, к великому сожалению, мы можем выбрать только одного. И этот один... Последовала длиннейшая пауза. — Этот один... — продекламировал ведущий, — Эдуард... Витальевич... ПУГОВКИН!!! Оператор вновь дал на экран панораму зрительного зала. Камера повернулась вправо, влево и наконец отыскала лицо счастливчика, только сейчас осознавшего, что он и есть Эдуард Витальевич Пуговкин Счастливчик неуклюже поднялся с места. — Господин Пуговкин? Эдуард Витальевич?! — взбурлил Влад Якунин. — Скорее, скорее, поднимайтесь к нам, да смотрите... — ...не упустите ша-а-анс!!! — восторженно подхватил зал, причем студийный оркестр для пущего эффекта поддержал публику мощным аккордом «Да уж», — с некоторой грустью подумал Николай Иванович. Интеллект-шоу «Не упустите шанс!» славилось не только тем, что на самом деле шло в прямом эфире, без всяких репетиций и предварительных записей. Стартовый приз шоу в среднем раз в пять превышал месячное жалованье университетского доцента, да еще рос в арифметической прогрессии с каждым новым вопросом. Что говорить, реклама в шоу «Не упустите шанс!» никак не могла окупаться и служила разве что престижу спонсоров, однако недостатка в средствах передача не испытывала. ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 2 2 0 0 1 |
