Техника - молодёжи 2001-03, страница 44

СОВРЕМЕНН

Донецкая обл.

АССИСТЕНТКА ФАКИРА

«Жонглеру-одиночке практически невозможно создать ведущий номер. Если у тебя «дырявые» руки и предметы то и дело норовят вырваться из них — зрелище жалкое. Если они послушно порхают вокруг, создается иллюзия обманчивой простоты трюка. Соответственно и отношение зрителей: вялые, поощрительные аплодисменты, мол, балуй, парень, балуй. Мы-то понимаем, что для выступления воздушных акробатов еще надо подготовить арену. Конечно, можно ввести в номер изюминку... Только я, честно говоря, звезд с неба не хватал. А вот Уваров, казалось, владел неограниченным количеством этих изюмин. Более чем эффектным было уже само его появление в нашем цирке.

В то утро почти половина состава труппы находилась на манеже. Я в который раз пытался освоить жонглирование семью разномастными предметами, и в который раз собрался плюнуть на эту затею. Публику не интересует степень сложности номера, ей надо зрелищность. А пятнадцать парящих булав или колец выглядят намного более впечатляюще, чем несчастная семерка подсобных вещиц.

Федор, наш атлет-силовик, свалив кучей свои железки, с мрачной физиономией «брал на бицепс» металлический восьмипудовый шар. Противно тявкали дрессированные дворняги, ни в какую не желая проявлять свою дрессирован-ность. Путался под ногами ковровый клоун по кличке Нос, доводя всех до белого каления своими идиотскими репризами. В общем, все было как всегда, если не считать повышенной озлобленности коллектива Заслуга в этом всецело принадлежала директору цирка Вадиму Петровичу Стреже-нову. Перед репетицией он успел наорать на всех вместе и каждого в отдельности, будто мы виноваты, что публика пресыщена, а цирк — умирающий вид искусства На арену Стре-женов вышел около десяти часов в сопровождении высокого мужчины с закрытым черной полумаской лицом и маленькой невзрачной брюнетки.

— Ладно, молодой человек, давайте по быстренькому показывайте ваш «звездный номер», — Вадим Петрович скривился словно от зубной боли, — и масочку бы сняли. Я, конечно, понимаю, имидж и все такое. Но право на имидж сначала стоит заслужить.

Тут Нос увидел неплохой повод повеселиться Ткнув пальцем в мужчину, он завизжал, привлекая к нему всеобщее внимание:

— Гвоздь программы — Мистер Икс! — Получилось достаточно смешно.

Мужчина резко повернулся к клоуну. Его губы изогнулись в саркастической полуулыбке, и тут Нос... вспорхнул метров на десять над манежем. С секунду повисев в воздухе, клоун камнем рухнул вниз, притормозил падение в полуметре от земли и мягко зарылся носом в устилающие пол опилки.

— А что, — в воцарившейся тишине раздался насмешливый голос мужчины. — Мне даже нравится. Только Мистер Икс — уже было. Почему бы не обратиться ко второму неизвестному? Мистер Игрек — звучит неплохо, к тому же меня зовут Игорь. Игорь Уваров.

— Как вы это сделали?! — Стреженов стоял на коленях возле распластанного Носа и озабоченно его ощупывал, пытаясь обнаружить, скорее, не целостность клоунского организма, а приспособление, с помощью которого осуществилась несанкционированная левитация

— Простите, но ведь у каждого иллюзиониста есть своя профессиональная тайна. Мы можем приступать к демонстрации? Магда, дорогая, переоденься, пожалуйста.

Когда пять минут спустя вернулась Магда, облаченная в усыпанное блестками светлое трико с наброшенным на плечи длиннющим газовым шарфом ядовито-пурпурного цвета, на манеже собрались все цирковые, прослышавшие о странных посетителях. Уваров подошел к руководителю группы джигитовки и указал на кнут в его руках:

А Я СКАЗКА

— Можно? — и жестом попросил присутствующих освободить центр манежа.

Со свистом кнут рассек воздух и обвил тремя витками тело Магды. От такого удара не каждый мужчина удержится на ногах, но Магда не шелохнулась. Я с удивлением заметил, что кнут сантиметров на пятнадцать не достает тела женщины, словно она заключена в невидимый кокон. Уваров выпустил кнутовище и принялся делать руками какие-то пассы. Кнут зажил своей жизнью: он пополз, сильнее обвивая Маг-ду. Вот уже коснулся ее руки, вот уже кончик обхватил ее запястье. Кнут начал быстро разматываться, освобождая женщину от своих оков. Осталась лишь петля вокруг запястья, когда кнутовище резко взмыло вверх, увлекая Магду за собой под купол цирка.

Здесь и началось настоящее представление. Магда делала в воздухе головокружительные сальто, пике, петли. В общем, демонстрировала высший пилотаж воздушной гимнастики с одной лишь разницей: у нее не было страховки, и ее единственная «трапеция» — кнут не был ни к чему прикреплен. Наконец Магда ступила на опилки манежа и улыбнулась Уварову Не обращая внимания на аплодисменты и поздравления, тот поинтересовался у Федора:

— Это ваш шар? Вы бы не могли его поднять?

— Только этим и занимаюсь, — проворчал атлет, отрывая свой снаряд от земли.

— А теперь бросьте его, пожалуйста, в Магду.

— Ты чё, обалдел?! Да здесь больше сотни кило! Ее же в квашню размажет! — вполне резонно возмутился Федор.

— Не беспокойтесь. Под мою ответственность. — Уваров сделал приглашающий жест.

— Ну, блин, дело твое, — с видимым усилием Федор толкнул шар. Магда легко, словно поймала не восемь пудов металла, а воздушный шарик, подняла его над головой. Опять улыбнулась машущему руками Уварову, подбросила шар в воздух, сделала стойку на руках и поймала шар на ступни ног. Ошарашенный Федор тихо матерился. Но это оказались только цветочки: Магда убрала руки и осталась висеть, словно приклеенная, вниз головой на застывшем в воздухе шаре. Медленно перебирая ногами, она начала... подниматься на него, пока не оказалась на самой вершине. Шар взмыл под самый купол. Оттуда Магда отвесила нам поклон.

— Господин директор, не желаете ли со мной подняться туда? — вежливо осведомился Уваров.

— Туда?.. — Стреженов сглотнул слюну и вдруг бросил резко: — Желаю!

Уваров — решительно, директор — настороженно нащупывая невидимые ступеньки, выше и выше поднимались по несуществующей лестнице, пока не оказались на шаре рядом с Магдой Вниз они спускались словно по широкой триумфальной лестнице, взявшись за руки: Магда в центре, мужчины по бокам. Их встретили громом оваций: интриги и зависть — сами собой, но истинное мастерство в цирке ценить умеют. Вся троица с сияющим видом отвешивала поклоны; Магда и Уваров даже не вздрогнули, а вот директор подпрыгнул от неожиданности, когда за их спинами с глухим гулом на пол рухнул железный шар.

...С этого дня звезда нашего цирка ярко засияла на небосводе: престижные гастроли, постоянные аншлаги, полные сборы. Львиная доля гонорара доставалась Уварову. Конечно, ему завидовали. Все цирковые понимали, что стали всего лишь заставкой его программы. Публика великодушно терпела нас, но приходила исключительно на господина Уварова, таинственного Мистера Игрек.

Завидовали и Магде, особенно женщины. Не красавица, скорее дурнушка, она имела над Уваровым непонятную власть. Практически все свои деньги он тратил на ее наряды и побрякушки из драгметаллов и камней, к которым Магда питала прямо-таки навязчивую страсть. Наша наездница, выступающая с номером джигитовки, не знаю уж какие места себе натирала седлом, но, зайдя за кулисы, превращалась из Амазонки в настоящую Мессалину. В ее постели перебывали все мужчины, имеющие хотя бы отдаленную причастность к цирку. Разумеется, пропустить Уварова она не могла. Мессалина вполне резонно решила: с какой стати золотой дождь должен проливаться на одну лишь Магду? Здесь вполне хватит и для законной жены, и для любовницы. Не откладывая задуманное

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 3 2 0 0 1

42