Техника - молодёжи 2001-11, страница 65

шел к старинному селу Соловьево, занятому фашистами. Три часа утра. Летняя ночь коротка, а надо успеть выявить позиции противника, расположение огневых точек. «Ну, изобретатели, покажите, на что способен ваш НП (наблюдательный пункт», — обращается к испытателям полковник Лизюков. Танк-универсал выравнивает бульдозерным ножом 1 площадку, опирается на нее аутригерами (выносными домкратами) 5. М.В. Макаров забирается в башню 4, а В.И. Бильчук занимает место у пульта под откидным листом на борту машины. Он включает коробку отбора мощности 6 от двигателя танка. Ее звездочки начинают вращаться и разматывать спаренные цепи с катушек 2. Башня плавно трогается, отрывается от площадки и, слегка покачиваясь, поднимается. «Как кобра!» — удивляются красноармейцы, впервые увидевшие такое чудо. Все выше и выше. Вот она уже на высоте двухэтажного дома, еще через некоторое время — на уровне крон березовой рощи (около 10 м).

«Что видно?» — спрашивает по элект-ретному телефону Лизюков. — «Немцы спят, — докладывает Макаров, рассматривая через трубу ночного видения противоположный берег Днепра. — В пристройке у церкви светится огонек. По-видимому, там штаб. На огородах, за избами, — темные машины, танки. У переправы наспех сделанные укрытия пушек». — «Спускайся». Александр Ильич сам лично хочет разобраться в обстановке. После краткого инструктажа он забирается в башню, командует: «Будь на связи» и едет вверх. Сверху даже невооруженным глазом хорошо просматриваются окрестности — полнолуние. Голубая излучина Днепра, ширина у переправы — 40 м, там дальше к северу устье Вопи, темные леса, серебристые луга, ближе — избы села, белая церковь. «А что если из башни шарахнуть сверху Эрэсом (PC — реактивный снаряд, рис.5) по штабу, когда начнем операцию? А-а?» — «С такой высоты нельзя, товарищ полковник. Цепной подъемник завалится». — «А из пулеме

та?» — «Можно попробовать, но лучше не рисковать». — «Хорошо. Опускайте». Лизюков уже что-то обдумал, принял решение и приказывает собраться у него командирам. Он ставит задачи. Одна группа наносит фронтальный отвлекающий удар, а остальные батальоны обходят Соловьево с флангов и отсекают немцев от основных сил. 27 июля. Воскресенье. На рассвете после артиллерийской подготовки, длившейся более часа, отряд Лизюкова атаковал фашистов Бой был жестоким. Сам Лизюков соскочил с командирского танка и побежал впереди цепи красноармейцев. Увлекаемые личным примером командира, бойцы опрокинули вражескую оборону и завладели Соловьевской переправой. Почти две недели, изо дня в день, под пулями и осколками, в сплошном грохоте разрывов от бомб и снарядов, отряд Лизюкова сдерживал натиск врага, рвавшегося к переправе. Танки фашистов меняли тактику, наступали то с юга, то с севера, а их неизменно встречали бойцы и пушки Лизюкова. Непонятная фашистам мобильность объяснялась новинкой — передвижным подъемным НП (рис.5).

За умелые действия в районе Соловьево многие воины сводного отряда были награждены орденами и медалями, а их командир А.И. Лизюков удостоен звания Героя Советского Союза 5 августа 1941 г.

27 июля в штабе 16-й армии М.Ф. Лукина раздался телефонный звонок. Командующий Западным фронтом запрашивал, в чьих руках находится Смоленск. «Как и прежде, — ответил Михаил Федорович, — в южной части — немцы, в северной — мы». Маршал С.К. Тимошенко: «Британский премьер У.Черчилль заявил, что русские по-прежнему в Смоленске, и немцы не могут его взять. Но только что по радио выступил Гитлер и посоветовал британскому премьеру справиться у генерала Лукина, в чьих руках теперь Смоленск. Вам все понятно?» — «Да, товарищ маршал». Лукин тотчас же позвонил на командный пункт генерала Городнянского: «Вы где сейчас находитесь, Авксентий Михайлович?». Город-нянский подивился вопросу ничуть не меньше, чем командарм запросу из штаба фронта. «Что молчите?» — «Нахожусь там, где вы только что у меня были: в подвале большого углового дома, на своем командном пункте. А в чем дело?» Лукин вкратце объяснил и приказал: «Напомните Гитлеру, в чьих руках Смоленск. Да погромче, чтобы в Берлине было слышно!». Залпы артиллерии, минометов, пулеметная и ружейная ;трель-ба разорвали недолгое затишье над городом.

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 1 1 '2 0 0 1

29 июля 1941 г. Вторник. Снабжение обороняющихся 16-й и 20-й армий шло только по воздуху. Самолеты доставляли боеприпасы и продовольствие, но спасти положение это уже не могло. Маршалу К.С. Тимошенко стало очевидным, что выбить немцев из Смоленска не удастся. По его приказу наши войска оставили город и начали отход к переправам у Соловьево и Ратчино (рис. 1). Бойцы добровольческих батальонов и дивизий регулярной армии плакали, прощаясь с городом, и брали с собой по горсти смоленской земли. Отход прикрывался сильными арьергардами. По левую сторону шоссе Минск — Москва двигались соединения 16-й армии, по правую — 20-й.

В Генеральный штаб Г.К. Жукову позвонил А.Н. Поскребышев (секретарь Сталина) и спросил: «1де находится Тимошенко?». — «Маршал Тимошенко в Генеральном штабе, мы обсуждаем обстановку на фронте». — «Товарищ Сталин приказал вам и Тимошенко немедленно прибыть к нему на дачу (ближнюю, в Кунцево)».

Когда Жуков и Тимошенко вошли в комнату, за столом сидели почти все члены Политбюро. И.В. Сталин, в старой куртке, стоял посредине комнаты и держал потухшую трубку в руках — верный признак плохого настроения. «Вот что, — сказал Сталин, — Политбюро обсудило деятельность Тимошенко на посту командующего Западным фронтом и считает, что он не справился с возложенной на него задачей в районе Смоленска. Мы пришли к выводу, что на должность командующего Западным фронтом надо послать Жукова». Помолчав немного, Сталин спросил, обращаясь к Тимошенко: «Что думаете вы?». Тимошенко молчал. Да и что он мог сказать на это несправедливое обвинение?

«Товарищ Сталин, — сказал Жуков, — частая смена командующих фронтом тяжело отражается на ходе операций. Маршал Тимошенко командует фронтом менее четырех недель. Он сделал все, что можно было сделать на его месте. Думаю, что никто другой большего не сделал бы. Войска верят в Тимошенко, а это главное. Я считаю, что сейчас снимать его с фронта несправедливо и крайне опасно». М.И. Калинин, внимательно слушавший, сказал: «А что, пожалуй, правильно». И.В. Сталин не спеша раскурил трубку, посмотрел на других членов Политбюро и сказал: «Может быть, согласимся с Жуковым?».

К этому времени группе Рокоссовского удалось снова овладеть Ярцевым и заставить немцев окапываться на западном берегу рек Вопь и Днепр южнее Ярцево (рис. 1). Сражение под Ярцевым и у переправ не прекращалось ни днем, ни ночью. Самоотверженно под огнем противника трудились саперы. От усталости люди валились с ног, но работу не прерывали ни на минуту. По приказу начальника инженерной службы армии полковника Г.П. Ясинского, саперы начали наводить переправу у деревни Ратчино в 150 м ниже брода. Бригадный комиссар 16-й армии К.Л. Сорокин, направленный Военным советом наблюдать за ходом работ, спрашивает Ясинского: «В чем дело, товарищ полковник? Почему переправу делаете не в указанном месте? Взгляните на карту: выход к ней перекрыт болотом». — «Жара высуши

63