Техника - молодёжи 2003-02, страница 58

но изготовлены из синего или черного ластового стекла. Иногда белые ластовые нити подчеркивали их крылья и хвост. Изредка клюв делали из желтой пасты. Вероятно, такие бусы тоже были благожелательным символом, скорее всего, символом плодородия. Ибо

Летящая утка — символ удачи. Фрагмент сосуда. Золотая Орда. XIV в.

Бусина в виде голубя. Городище Лаэти.

Караван-сарай. XIV в.

Каптар-хана — древняя голубятня. Хорезм.

голубь издревле считался птицей, сопровождающей богиню плодородия Анахит — из домусульманского пантеона богов народов Средней Азии, Ирана. Голубям в доисламской Средней Азии строили специальные сооружения — «каптар-хана». Это были высокие глинобитные башни с многочисленными ячейками изнутри — для гнездования.

К сожалению, мы не знаем, как широко расходились эти бусы. Несколько таких бусин мне посчастливилось найти на раскопках сельских левобережных (берег Амударьи) поселений золо-тоордынского Хорезма. Вообще о символике голубя в народном декоративном искусстве Средней Азии можно говорить много, начиная с глубокой древности вплоть до современности. Желающих узнать об этом символе более подробно отсылаю к трудам искусствоведов, изучающих ювелирное искусство Средней Азии.

Мы же вернемся к городу ремесленников — Лаэти, вернее, к каравану, нагруженному изделиями его мастеров.

УЖЕ ПРОЙДЕНЫ ОПАСНЫЕ СОРЫ,

и пыльная буря пронеслась стороной («Аллах акбар!» — восклицал купец), уже недалеко и Учкаан. Но не грозит

ли здесь нападение разбойных людей? Впрочем, до середины XIV в., во времена расцвета Золотой Орды, ее власть была настолько сильна и авторитетна, что разбоя на дорогах не случалось. И купцы не опасались ходить маленькими караванами, такими, как наш: три груженых верблюда и три мула, несущих на себе хозяина-купца и двух его рабов. (Мог им встретиться и караван-сарай. По крайней мере, в эту эпоху древняя дорога из Ургенча — современный Ку-ня-Ургенч — через суровое плато Устюрт была оборудована прекрасными караван-сараями, о чем говорят находки археологов около этих степных гостиниц.) А вот в период смуты (вторая половина XIV в.) караваны собирались большими и шли под надежной охраной.

И все-таки на подходе к Учкаану наш караван ждало еще одно препятствие. Здесь в изобилии гнездились большими колониями мыши — большие песчанки. Достаточно было верблюду провалиться в рыхлую от многочисленных мышиных нор почву,

как на него набрасывались сотни блох-кровососов. Эти блохи — основные переносчики бактерий чумы — кишели в колониях, паразитируя на мышах. Если колония мышей была заражена чумой, то даже нечаянный контакт с ней часто заканчивался быстрой гибелью верблюдов и караванщиков. Вымирали все. Не мог помочь и оберег с изображением собаки-птицы, Паскуджа (Симурга), сидящей на ветвях священного «Дерева всех семян». По давнему поверью, это изображение отпугивает всю нечисть, вызывающую хворь. Даже в одном из авестийских текстов говорится о «Дереве всех семян», которое обладает силой отгонять «дьявола болезней».

Наш караван благополучно прошел этот гибельный участок, добрался до Учкаана. И словно в доказательство этого оставил нам, археологам, многие изделия лаэтских мастеров. А сам ушел дальше на Восток, разнося овеществленную «благодать» и «защиту» от бед и несчастий. ■

Фото автора (кроме тех, где указана фамилия фотографа)

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 2'2 003

56