Ёо

pa

)ва

УТРОМ ПОЗВОНИЛ МОЙ ДАВНИЙ знакомый — Николай Павлович Шматков. Со времени первых моих публикаций о нем прошло полтора десятка лет. И вот он приглашает меня на двойной юбилей: ему — 65 лет, а Межрегиональному научному Центру клинической лимфохирургии, который он построил в зеленой зоне города Харцизска (что в Донецкой области) и оснастил по последнему слову медицинской техники, — 10!

А ведь тогда, 15 лет назад, доктор Шматков работал в заштатной больничке в Зугрзсе, городке близ Харцизска. Информацию об изобретенных им приборах и инструментах мне, как говорится, «сорока на хвосте принесла»: представляете, провинциальный хирург с помощью своих штучек-дрючек излечивает ретикулосаркому, рак кожи и другие онкологические заболевания, а также борется с такими смертельными, быстротекущими недугами, как сепсис, перитонит, обширные ожоги...

После столь сенсационного заявления дома не усидишь, а разъезжать по городам и весям Советского Союза в те годы было и безопасно, и не накладно.

И вот Зугрэс — городок пыльный, но зеленый; в основном, одноэтажный. Обшарпанные корпуса больницы №2. в одном из которых разместилось хирургическое отделение. Им-то и заведовал доктор Шматков, тогда еще малоизвестный лим-фохирург.

Познакомились. Николай Павлович взял с места в карьер.

— Практической лимфологией занимаюсь четырнадцатый год. Очень скоро понял, что она открывает уникальную возможность непосредственного воздействия на микроорганизмы, метастазы, яды, концентрирующиеся в лимфатической системе. Дренируя ее, нетрудно удалять из организма продукты нарушенного обмена веществ, омертвевшие клетки и ткани. Но возникли трудности. На лимфатическую систему у природы, видимо, не хватило материала. Эта своеобразная «канализация» человеческого организма выполнена из тончайших сосудов (0,1 — 0,5 мм), а их стенки — нежней папиросной бумаги. Понятно, что порвать такой сосуд проще простого, и тогда лекарство начнет поступать не по адресу. А ведь необходимо именно прямое внутрилимфатическое

медицина

введение лекарственных препаратов. Причем прицельное и подконтрольное. Субъективные факторы (например, ощущение покалывания) — не в счет. Большинство больных не чувствительны к лекарствам, а на вторые сутки ощущений покалывания нет ни у кого. И значит, мы остаемся в неведении. Словом, потребовалось изобретать способы и устройства для входа в лимфатическую систему и уверенной ее эксплуатации.

Начал с катетеров, так как серийные не выдержали никакой критики. Сработанные по моей технологии, они получаются гладкими и эластичными (патент, авт. свидетельство № 1813000). Ввожу микротрубочку в лимфатический сосуд на 5 — 6 см, то есть за пределы операционной раны. Другой конец протаскиваю через туннель под кожей и, используя специальную муфту, прочно фиксирую, а рану зашиваю. Внутри сосуда катетер недвижим, а наружный конец можно подсоединять к игле как угодно.

Чтобы без риска вводить катетер в сосуд, пришлось изобрести ранорасшири-тель (а.с. № 624614). Придумал магнитный фиксатор сосуда и инструмента (а.с. № 1274684). Они всегда находятся в строго фиксированном положении во время различных манипуляций в операционной ране.

Все лимфологи пользуются приборами, имеющими постоянную скорость подачи лекарств. Вязкость же у препаратов разная, проходимость лимфатической системы у каждого больного индивидуальная, причем и она меняется по мере промывки сосудов, их оздоровления. Дозатор непременно должен иметь «обратную связь»: учитывать и вязкость лекарств, и «самочувствие» сосудов. К чувствительному манометру добавил электрическую схему с тремя контактами: один на стрелке, два других — на шкале. Вязкость лекарств фиксируется нижним контактом, сопротивление лимфатической системы — верхним. Прибор сам отсчитывает необходимую в данном случае норму подачи лекарств. Малейшее отклонение — он сигналит: проверь систему! Или: теряется лекарство! С каждой сменой шприца — а это происходит ежечасно — прибор корректируется и по вязкости, и по сопротивлению лимфатической системы.

Эти инструменты и дозатор позволили мне вести прицельное, нормированное и подконтрольное введение лекарственных препаратов, что очень важно, потому как процедура длится иной раз в течение недель. Причем, больные с портативным дозатором, который я недавно сконструировал, спокойно гуляют...

В приведенном монологе Н.П. Шматко-ва сконцентрирована суть его методики, его изобретений, коих более пятидесяти.

Несколько дней я наблюдал ювелирную работу этого, как уже тогда осознал, выдающегося лимфохирурга. Беседовал с пациентами. которых он вернул, что называется, с того света, и был, честно говоря, поражен: изобретения новатора открыли целое медицинское направление.

Николай Павлович еще тогда пояснил мне главное достоинство лимфохирургии.

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 3 ' 2 0 0 3

«Дворец Шматкова» — картина с натуры, подаренная вылеченной здесь художницей.

Принимая лекарства внутрь (орально), вы добиваетесь минимального эффекта Подкожно, внутримышечно — эффект удваивается. Инъекции непосредственно в кровеносные сосуды еще вдвое эффективней.

Все это ощущают, но немногие задумываются. почему. А разгадка проста. Проходя желудочно-кишечный тракт, препараты «деградируют» под воздействием кислот, щелочей и ферментов. Всасывается в кровь и действует по назначению ничтожная часть их.

Инъекции внутримышечные — «долгоиграющие», но не адресные и поэтому дозы лекарств предельно велики; одно лечат, другое калечат.

Препараты, введенные непосредственно в кровь, разносятся по всему организму с очень большой скоростью. Пораженному участку достаются крохи.

Лимфотропное воздействие оправдывается лишь в некоторых случаях, причем при условии стимулирования проницаемости лимфокапиляров.

Эндолимфатическое прямое введение химиопрепаратов. которым виртуозно владеет Шматков, эффективней всех вышеперечисленных в СОТНИ раз.

Вот и весь сказ.

ТШТП1ГГП

8