Техника - молодёжи 2003-03, страница 44

Техника - молодёжи 2003-03, страница 44

м

н н

к

к

Ирина БЕЛОЯР

деньсаламандры

— Ничего не успевают. Вчера не успевали. Сегодня, по прогнозам, прилив должен остановиться.

— Как она сама?

Чудны дела твои, Господи! — Обжилась. Нравится. Если бы не аврал.

.. Рыжее откатилось — зализывать раны. Вот так, собака Я любил тебя Кто там есть, наверху, — не даст соврать: я тебя любил.

Мои шли шеренгой — огромные железные жуки, неуклюжее воинство, уродливые ангелы мести — рычали, шипели, плевались ядом... рыжее извивалось, рыжее выло.

Я тебя любил. Мать хотела видеть меня мучеником науки, но я любил тебя. От меня ушли две жены — потому что я любил тебя.

Мои росли, раздувались — уже не яд из шлангов, а гигантский водяной смерч вертелся на границе между и м и мной, отрывая от него по куску вот так, собака Мне тридцать лет, меня знают (знали) во всех больницах родного города, и в больницах других городов меня тоже знают (знали), на мне нет ни одного необожженного места — но я все равно тебя любил.

А ты — озверело и решило угробить мой мир.

Пеняй на себя. Бешеная собака, пусть тебе будет хуже.

Рыжее сжалось в комок, рыжее плакало...

. рыжее Я извивалось под ударами ядовитых плетей, я изнемогал, мне было больно, мне было очень больно, мне было страшно, огромные жуки шеренгой наползали на мое искалеченное тело, уродливое воинство, тяжеловесные демоны смерти, рычали, шипели, выдирали по куску моей плоти... за что, зачем ты это делаешь? я же не враг, ты ничего, ничего не понял...

Звонок. Тим подскочил на кровати. Бог ты мой, что ж так жарко-то. Завалился спать намедни в чем был, епишкина богадельня. Кому это приспичило, и который сейчас вообще час9

— Да? — прохрипел Тим, одной рукой удерживая юркую трубку, другой стягивая водолазку — отжимать можно.

— Тим?

— Привет, папа.

— Ты в порядке?

— В полном.

— Почему не зашел в медпункт?

— Я в порядке.

— Ожоги?

— Уже заживают.

Кстати, ожоги, вот еще почему паршиво.

— Поздравляю нас с тобой, сынок

— С чем9

— С новыми звездочками.

— Как ребята?

— Особая признательность муниципалитета.

— Ребята как?

— Двоих госпитализировали.

— Кого?

— Воробьева и Мишку.

— Серьезно?

— Температура высокая, хотя вроде, сильных ожогов нет

— Как мама?

— Я должен сделать тебе официальное замечание насчет превышения полномочий.

— Сделал.

— Черт с ними, с чиновниками, им давно пора быть под землей. Мы не можем рисковать людьми и машинами.

— У нас очень хорошие веера.

— Я знаю Вы ушли в сектор на сотню метров глубже допустимого

— Как мама?

— Светланка звонила.

— Откуда9

— С берега. Их задействовали для эвакуации с побережья.

— Как у них?

Что произошло нового за мою смену9

— Ничего. Активная эвакуация под землю менее активная — под воду, трансплантанты не справляются, дельфины и касатки продолжают атаковать города на шельфе. Связь по-прежнему только в европейской части, сигналы со спутников возобновились, но ничего не разобрать из-за помех. Всем жителям нижних двадцати этажей городские власти настоятельно рекомендуют переселиться выше, освободилось много квартир.

— Вы переселились?

— Да... Тим, это личная просьба. Не рискуй так больше.

— Как мама?

— Сынок, это не съемки, это... настоящая война.

— Как мама?

— Я не стал тебя дергать перед сменой. Маму забрали в клинику. Все-таки — да.

Три дня, как начался Армагеддон.

Несколько городов в тектонически активных зонах еди-номоментно провалились под землю. Всколыхнулась Атлантика, и не только она, надо полагать, вот только с того, другого, краю уже три дня ничего не слышно Подземные и подводные города стонут от немыслимого наплыва беженцев. Стена пожара с востока отрезала наземное сообщение, после нескольких крупных аварий города, один за другим, отказались от воздушного. В приземистых двад-цатиэтажках прошлого и на нижних этажах современных домов стало невозможно жить из-за удушливого дыма... И — деревянная чума.

«А куда я, собственно? — спросил Тим. — Гулять, — ответил Тим. — Вчера догулялся до беспамятства, — укоризненно заметил собеседник. — А сегодня, тем более, выходной, — огрызнулся Тим. — Респиратор забыл — Ничего, не сдохну. — Были случаи — Я — не случаи — Черт тебя несет вниз, почему не по верхней трассе? — Голова кружится. — Эх, ты, герой народный... — Пошел ты!..»

С первого раза нужное направление взять не удалось: через три минуты дорогу преградила стена противоположного дома. Со второго — тоже не получилось: Тим продержался пять минут и воткнулся в ту же стену, что и в первый раз. Присел на корточки, облокотившись о прохладный камень. Тело полыхало, как в давешнем сне. Медленно протянул руку вперед, в который раз наблюдая, как та по локоть ушла в стену вязкого дыма. Поболтал оставшейся культей. «Чего-то мне не хватает... ах, да сигареты». Могущественная штука — власть стереотипа. Вокруг может быть озеро, но так — нельзя, стаканчик нужен, вот со стаканчиком — все в ажуре, все нормально, и вроде как ничего и не случилось... мама.

К черту сигареты. Нужно надраться.

Пятнадцать минут до центра города превратились в пятьдесят. Меньше, чем вчера

— Ты плохо выглядишь, Тим. Температуру мерил?

— Мерил.

-И?

— Градусник лопнул.

— А серьезно?

— Сегодня — твоя очередь наливать. Не заговаривай мне зубы.

— А люди говорят, что с тебя причитается.

— Еще чего. Я каждый день герой, так никаких денег не хватит.

— Но повышают тебя не каждый день

— Ага, — Тим хмыкнул — Абсурд, старую добрую АТС спасли — ни одна собака не заметила А вот здание налогового комитета... кого нынче фачит налоговый комитет?

— Да ты что? Ребенок ты, Тимка. Сейчас под землей — брожение власти, каждая собака за свой кусок держится, а

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 3 2 О С 3

42