Техника - молодёжи 2003-07, страница 30

вать за нами Днем нас кормили плохо, но по вечерам, когда мы тревожно засыпали, наши медсестры приносили что-нибудь вкусненькое, ласкали нас, говорили добрые слова, целовали. Среди мелодий, звучавших у немцев, мне больше всего запомнилась ария из оперетты Оффенбаха- «Брось тоску, брось печаль. Мы с тобой мчимся вдаль».

Помню, прилетали наши самолеты, немцы по ним палили из зениток, в небо яркими линиями уносились трассирующие снаряды Теберду не бомбили. По ночам во дворе санатория освещался большой красный крест

За время оккупации нас ни разу не помыли, и под гипсом у меня завелись паразиты. Я стучал кулаками по своей скорлупе, и они переползали к ногам. Помню, несмотря на голод, я рос, и мне стало тесно в гипсе. Позже выяснилось, что в этом коконе мои ребра неправильно изогнулись

Детей коммунистов иногда использовали для испытаний душегубки. Медсестры учили нас копить днем в марле мочу, чтобы, если там окажемся, дышать через нее. Мы послушно выполняли их указания. Позже я узнал, что эта предосторожность не спасла бы нас. В сущности, всем нам была уготована участь подопытных кроликов, но мы верили в спасение. Когда же наша численность совсем поубавилась, оставшихся перенесли в холодный зал клуба, почти не кормили, мы мерзли, некоторые из нас безвозвратно исчезали.

Однажды вдруг все затихло, от голода и холода мы лежали молча, и тут пришли наши.

Этому предшествовала Сталинградская битва.

НЕМЦЫ СПЕШНО ПОКИДАЛИ КАВКАЗ. И 12 января 1943 г в Домбай-скую долину через заснеженный Ма-рухский перевал перешли две поредевшие пехотные роты лейтенанта Е.А. Белецкого. До войны он занимался альпинизмом и ездил на горных лыжах Теперь его опыт очень пригодил ся Бойцы, утопая по пояс в рыхлом снегу, тащили на себе оружие, военную технику и боеприпасы. Командир же с двумя солдатами — у них на всех были только три пары горных лыж — за 40 мин примчались с перевала в Теберду. У поворота к Клухорскому перевалу им сдался штаб мятежных карачаевцев. Первым делом нашим показали оставшихся в живых детей. Вот что рассказывал спустя 18 лет Белецкий: «Я прямо-таки озверел. Еще живые дети в гипсах были сложены в углу холодного кинозала клуба. На них была какая-то одежонка. Они потихоньку стонали. Я тут же, по законам военного времени, взял из местных человек пятнадцать заложников — женщин и детей. Мы связали их и направили на них автоматы. Через два часа карачаевцы — бывшие ополченцы — принесли одеяла, подушки, хлеб, крупу, дрова, пригнали баранов, перенесли де

тей в освободившиеся лечебные корпуса. Уцелевшие медсестры стали готовить еду и отапливать палаты Мы же втроем метались по Теберде и выясняли последствия оккупации».

Через два дня пришли другие наши солдаты. Они очень устали, многие обморозились, один боец от этого умер. Освободители приходили в палаты, радовались нам, обнимали, носили на руках и говорили: «Как же вам повезло!». Беседуя с каждым из нас, они писали письма нашим родителям Белецкий оставил за себя старшего из них по званию и, захватив рюкзак с донесениями и письмами, ушел в Грузию через Клухорский перевал. Он рассказывал, что его ноша упала в расселину, за рюкзаком пришлось без специальной обуви спускаться в ледовую трещину, и он чудом выбрался из нее. Письма ушли по своим адресам. Так моя мама узнала, что я жив.

А в Теберде разыгралась несправедливая и жестокая драма Бойцы среди оборванных людей видели холеных молодых женщин и слышали нашептывания, что те сожительствовали с фашистами. Самосуд солдат, уже наглядевшихся на зверства немцев, был скорым и жестоким Наших спасительниц погрузили в грузовик и увезли в горы. Потихоньку нам говорили, что их расстреляли и бросили в ущелье. Мы

знали многих из погибших по имени помнили их ласку, угощения и заботу Мы, лежачие больные, помнили, что они нам были как родные, умудрялись находить для нас пищу и кормить нас, подавали судно, умывали выполняли другую работу. И вот их убили...

ВСКОРЕ ПОЯВИЛИСЬ НОВЫЕ врачи и медсестры, в санатории навели чистоту и порядок Помню, как снимали с меня гипс. Когда в операционной его разрезали то я ощутил сильнейшую вонь. Меня купали в теплой марганцовой ванне и мыли каким то резко пахнущим мылом. Затем мне сделали гипсовую кроватку. В ней я лежал все время. Утром меня крепко привязыва

Т Е X Н И К Д - М О Л О Д Е Ж И 7 2 0 0 3

28

ли, чтобы я не смещал позвоночник, а на ночь путы ослабляли.

Первого мая 1943 г. в санатории был большой праздник с торжественным обедом из 7 — 8 блюд. Их долго разносили и ставили нам на особых полочках в кроватках Мы, как всегда, должны были начать кушать по команде. Все очень вкусно пахло, и нам не хватало терпения. Я подбил ребят начать кушать с того, чего меньше. Сначала мы съели конфету. Потом взялись за два кусочка селедки. Каково было разочарование¹ Зачинщика сразу же узнали, но меня на сей раз не наказали выкатыванием кроватки в темный угол коридора, ведь был всеобщий праздник. Сначала выступали цирковые акробаты Они показывали номера прямо в палатах рядом с нашими кроватками. Было здорово! Затем, вместо «мертвого часа», во дворе санатория артисты разыграли пьесу Мольера «Тартюф». Нас всех выкатили на балкон, мне запомнилась одна веселая фраза: «Я слышал все! Я под столом сидел!».

15 сентября 1943 г., в годовщину оккупации Теберды, в санатории провели день траура. Мы вели себя тихо не шалили, грустили и плакали, вспоми-

Телеграмма, полученная матерью Олега 3 декабря 1944 г.

ная погибших... Не дожил до освобождения и мой сосед — Осип Глазунов. Вот как это было... Немцы топали сапогами по коридору, произнося непонятное слово «Юда». Мы напугались, и я сжал руку Осипа В палату вошли трое и окружили его кроватку. Ударили ногой по подвесу, который оттягивал шею ребенка. Мальчик дико закричал. Тогда немец заколок его штыком прямо в кроватке. Мне треснули по руке, и я притих, а кроватку Осипа укатили.

НАСТУПИЛО ЛЕТО 1944 г. Выздоравливавших детей разделили на группы, чтобы своевременно «ставить на ноги» и отправлять родителям Меня включили во вторую группу. В первой

л

.В и гроч KYHUFB^ VnCKQPCKPF ?^г УЧАСТОК ДРТСДР 5 УРА ИНОи -

' Г5! ; i

irtrtflrtt It Tin <W< DC СПСАН1Ч" * -~—|-

, P1F?: V Р*Г0Н « СОГ ЗВСГАЛШШАР vec ВУ FtiEX A P"+ — -

141 oK