Техника - молодёжи 2005-05, страница 19

ние, уронив голову на грудь. Привести в чувство Кострова не удалось. Его мертвенно-бледное лицо оставалось безжизненным. Командир как-то сразу состарился, глаза ввалились.

Теперь вся ответственность за подбитый корабль легла на второго пилота. И сажать машину тоже предстояло ему. А между тем он ни разу этого не делал, не чувствуя рядом крепкой умелой руки командира. К тому же требовалось посадить самолет на трех двигателях, с неполной несимметричной тягой.

Мы летели под облачной наволо-чью, из которой все сыпался и сыпался мокрый снег, и это не могло нас не тревожить: переохлажденные облака нередко являлись причиной обледенения. Однако снизить высоту было тоже опасно. В любую минуту могли снова появиться «мессеры», а воздушного прикрытия у нас не стало. Вся надежда теперь возлагалась на облака, к которым мы и жались, чтобы в трудную минуту нырнуть в них.

Между тем наши опасения подтвердились: передний плексигласовый козырек пилотской кабины стал мутнеть и терять прозрачность и уже скоро покрылся инеем.Напрасно Берестов нажимал плунжер антиобле-денительного устройства, чтобы выпустить на оргстекло струйку спирта - его в бачке не оказалось. Может, еще на стоянке к нему «приложились» технари, что случалось иногда, если мороз пробирал до костей, а, может, засорилась подводящая трубка.

Но обледенение козырька полбеды. Ледяной коростой стала покрываться спереди и обшивка корабля, и на ней словно в зеркале трепетали вишнево-красные отсветы раскаленных выхлопных газов. Ухудшилась аэродинамика самолета и как следствие этого - его летно-технические данные. Под тяжестью льда машина стала снижаться.

Моторы нашего бомбардировщика не обладали большой мощностью, и вес в двадцать тонн (считая вес пустого самолета) для них был предельным. Они едва тянули перегруженную машину, завывая тяжко и надса-дисто, будто жаловались на свою судьбу. А у нас к тому же один из двигателей не работал. И вот, приняв на себя дополнительный груз изо льда, который нарастал с каждой минутой, самолет начал самопроизвольно терять высоту.

А Костров все не приходил в себя. Берестов спросил у штурмана, сколько километров осталось до берега.

- Тридцать.

-Ладно, - сказал Берестов. - Приготовиться к посадке. Смотрите, чтобы ящики там не грохнулись на женщину.

Считанные секунды отпускаются летчику для завершения полета, ко

гда земное притяжение берет верх над уменьшаемой силой двигателей, и тут надо быть предельно внимательным и четко выполнять все операции, на их исправление времени нет, а малейшая ошибка может оказаться чреватой неожиданными последствиями. Берестов попросил штурмана выпустить ракету и включил посадочные фары. Сквозь сыпавшуюся с неба снежную заметь внизу смутно проглядывалась довольно ровная поверхность. Она летела нам навстречу со скоростью курьерского поезда. А что под снегом, мы не знали. Но выбора уже не было. Прежде чем коснуться колесами поверхности, пилот выключил двигатели, чтобы не случилось пожара.

Благодарение судьбе! Каким-то чудом Берестов посадил машину в районе Свирской губы в нескольких

Мы познакомились со Львом Аркадьевичем в феврале юбилейного для него и страны 2005 г.

сотнях метрах от берега, низкого и пологого в этой части озера, во многих местах заболоченного. Но болота в ту пору уже сковало льдом. Так как площадка могла оказаться неприспособленной для послепоса-дочного пробега. Макар затормозил - и этим сократил его длину, но в конце самолет все-таки угодил правым колесом в какую-то впадину, круто развернулся, царапнув консолью по топорщившемуся льду и замер. Мы даже не поверили себе, что были уже на родной тверди и могли ее пощупать руками. Напряженное оглушительное безмолвие царило вокруг, а потрескивавшие горячие моторы еще больше подчеркивали тишину. Стоило Берестову чуть шевельнуться - и тупая ноющая боль от перенапряжения в полете прошла по всему телу. Он устало стащил шлем и вытер испарину на лбу, глубоко воздохнул и повернулся к командиру.

То ли обступившая нас тишина, то ли резкое движение при развороте машины привели Кострова в чувство.

- Как пассажиры? - было его первым вопросом. Он тяжело и прерывисто дышал.

- Кажется, у них все нормально, -пилот надел шлем, радуясь голосу командира. - Как вы? - Этого вопроса Берестов мог и не задавать, видел: дела у командира плохи. Потерял много крови и жил за счет внутренних запасов энергии.

- Потерпите немного, - Берестов посмотрел на часы, - совсем скоро доставим вас в лазарет.

- Излишне, - как-то уж очень спокойно и буднично ответил Костров, что больше всего потрясло в ту минуту Берестова. - Я хочу умереть в кресле своего самолета.

Губы его чуть подернулись, точно он еще хотел что-то сказать. И не мог, уронил голову на плечо. Берестов осторожно поднял ее и так, поддерживая, снял с его глаз летные очки.

- Не надо, Игнат Степанович, не надо, - твердил Берестов, глядя в застывающее лицо своего командира.

Прошло минуты две или три, прежде чем пальцы Кострова разжались и он, исчерпав все силы, откинулся на спинку кресла. Некоторое время Берестов сидел в оцепенении, ничего не чувствуя и ничего не соображая. Разум не хотел принимать такую несправедливость.

«Для рождения и смерти время не выбирают», - час тому назад сказал Костров, точно приговор себе вынес.

...Пока Берестов, штурман и я выносили из самолета коченеющее тело командира, механик и бортач соорудили из брезентового чехла что-то наподобие саней-волокуш для женщины, на тот случай, если ей станет невмоготу.

- Тут не так далеко. Скоро будете в безопасности, - подбадривали мы Дуню, представляя, сколько еще горя ей придется хлебнуть. А может, и сыну ее тоже.

Как-то сложится у них жизнь, думали мы.

Прежде чем отправиться в путь, она приблизилась к лежавшему на снарядных ящиках командиру (нам показалось, что ноги ее обрели крепость), отогнула край чехла, которым он был накрыт, и, опустившись на колени, припала головой к его груди.

- Прости меня, - тихо молвила она. - А память о тебе я и сын мой Игнат сохраним навсегда. - Лицо ее задрожало, скривилось, послышались всхлипы-рыдания. И у каждого из нас тоже подступил комок к горлу. Я крепко зажмурился, чтобы удержаться от слез. И все мы были довольны, что она дала сыну имя, которое носил наш командир, этим самым как бы перепоручив ему все то, что не смог, не успел сделать Костров. TBI

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 5 2 0 0 5

17