Техника - молодёжи 2005-10, страница 53

На третий день столяр уволился. Он бы, может быть, и остался, если бы начальник оценил его работу да извинился. Но тот так ничего и не понял:

— Не захотел ставить пружину? Ничего, без тебя поставим.

И вот тут начинается непонятное.

На следующий день, когда конторские пришли на работу, они увидели, что двери нет совсем. Бросились искать - ни следа. Послали за столяром, который уволился. Он прийти отказался, но велел передать, что никакой двери в глаза не видел. Его все же попытались привлечь к суду, но суд конторе отказал: следствие не нашло никаких улик против столяра.

А пока суд да дело, все внутренние двери в конторе, все окна, даже все столы и стулья стали быстро рассыхаться. Был большой грохот, когда начальник, распекая нозого столяра, ударил кулаком по столу, а стол распался. И тут же еще сильнее загрохотало, когда под начальником рассыпалось кресло. 6 конторе на всех этажах начали скрипеть полы, высунулись шляпки гвоздей, горбами изогнулись плинтуса, стали потрескивать балки перекрытий и даже деревянные линейки покоробились, а цифры на них осыпались. Доска с надписью «Добро пожаловать» упала прямо на начальника конторы.

Так длилось неделю, после чего инспекция велела немедленно освободить дом ввиду аварийного положения.

Вам интересно, чем кончилось?

Контора куда-то переехала. Ее начальник выписался из больницы и уехал в другой город. Все деревянные конструкции в доме заменили. Старая дверь, похожая на шоколадку, так и не нашлась, поэтому сейчас решают, из чего делать новую — из дерева или из металла и стекла.

Конечно, вам больше всего хочется узнать, куда дверь подевалась? А мне тоже хочется. Я тоже не знаю. Того столяра по дружбе спрашивал, но он отказывается:

— Я бы и взял... Да разве дверь спрячешь?

Остается нелепая мысль, что дверь сама снялась с петель и улетела. Я в это особенно не верю, но даже если так, то не в лес же она полетела. Где-нибудь работает а пр.иличной конторе. И с улицы, конечно, видна. Только поискать — контор ведь много.

КОРНИ ДОМА

На окраине города сломали старый домишко. Не один его спомали, всю улицу. Было там только старье, из прошлого века — ветхое, серое, перекошенное.

Этот домишко, правда, не был ни кривым, ни ветхим. Имел он только один изъян: когда старого хозяина выселяли в новую квартиру, снял он резные наличники с обоих окошек и с собой увез, на девятый этаж. А стены, крыша, пол — все стояло бы еще век - другой. Но подогнали бульдозер, толкнули... Перед бульдозером что деревянное устоит?

Когда вылез бульдозерист из кабины, подходит к нему старичок. Спрашивает:

— Не жалко было ломать?

— А что, дедушка, твой был дом?

— Мой. Сваи под него еще мой дед забивал. Отец новую крышу покрыл. Я наличники резьбой украсил. Старухз моя цветы развела. Хороши были цветы-то?

— «Как хороши, как свежи были розы...» - продекламировал бульдозерист. - Однако дедушка, поступил приказ, а мое дело маленькое.

— Это плохо, — сказал старик.

— Что плохо-то?

— Дело у человека не должно быть маленькое. Большой дол -жна бьпь любая мелочь. Иначе - не прорастешь.

— 8се ясно, — сказал бульдозерист. А сам подумал: «Чокнулся дед. Прорастать собрался, как будто его посеяли». Дальше думать не стал, а поскорее залез обратно в кабину и - пошел крушить!

— Ничего тебе не ясно, — сказал старик ему вслед. — Потом поймешь.

Ушел и больше на это место не вернулся.

А на месте этом, согласно генеральному плану, полагалось воздвигнуть контору. 8 три этажа высотой, с кабинетами, с ин

структорами, секретарями и управляющими. Свое-то здание в центре города у них пришло е негодность.

Не успел рассеяться бульдозерный дым, а контору уже строят. Уложили блоки бетонные, стали класть кирпич и перекрывать панелями многопустотными. До второго этажа успели дойти, как однажды утром обнаружили трещину. По всей стене. Конторские чиновники набежали, окружили, охают: «Мы такую работу не примем, нас и так на прежнем месте чуть не поубивало».

Хорошо, строители согласны. Развалили эту стену, выправили блоки, выложили заново кирпичи, дошли без хлопот до самого верха, а как только закончили крышу, оно и началось. В том же месте трещина. От фундамента до крыши. Пока думали, чтобы это да как быть, за три дня вся стена развалилась. Никого не придавило, но — начинай сначала.

Убрали кучу кирпича, что от стены осталась, оттащили павшие панели и увидели, что бетонные блоки что-то из-под земли выталкивает, будто огромный гриб растет.

Убрали блоки, подогнапи бульдозер. Он начал чистить - да и застрял. Выскочил бульдозерист, посмотрел - и вспомнил:

- Там же свая! Когда я здесь домишко ломал, дед сказал, что он на сваях.

- Что за дед? - спрашивает начальник стройки.

- Хозяин дома.

Стали смотреть сваи. Из лиственницы сделаны. Лиственница - вечное дерево. Несокрушимое. В земле только крепче становится.

- А почему же сваи лезут из земли? — спрашивает бульдозерист.

- Земля их выталкивает. Как занозу, - кто-то мудро объясняет.

И стали асе думать, что же теперь совершить. Три этажа стоят,

а одной стены нет. Хочешь, не хочешь, а надо воевать со сваями.

Ждать, пока земля их вытолкнет? А куда девать инструкторов, секретарей и управляющих? Да и несерьезно это — насчет занозы.

Выдернуть сваи автокраном? Пробовали. Не идут.

Решили: спилить им верхушки и - укладывать блоки. Не полезут они больше. Подкопались под каждую сваю и срезали им верхушки бензопилой.

А контора торопит. Осень скоро, непогода... Уложили блоки, стали быстро-быстро стену класть. Но едва начали третий этаж, стена снова треснула.

- Ну, тогда вот что, — сказал конторским начальник стройки, - Взрывать эти сваи нам никто в городе не позволит, поэтому ходите на службу, куда хотите, а этот объект я замораживаю.

- То есть как?

- Атак, что до весны никакие работы вестись не будут. Сейс-мичесга-геологическая обстановка неустойчива. Если хотите, жалуйтесь.

А кому пожалуешься на сейсмическо-геологическую обстановку? Конторские, хоть и бюрократы, а тоже соображают. Кого-то где-то потеснили и вселились на зиму в другую контору.

Остался объект пустой. Дожди его мочили, снега его засыпали, мороз его знобил, и никто до весны его не навешал. Кроме того бульдозериста. Еще когда увидел, что сваи полезли из земли, вспомнил он слова старика хозяина: «Иначе — не прорастешь». Странное всегда запоминается. Вот и не давали ему эти слова покоя, всю зиму донимали. И он похаживал на окраину, посматривал: неужто вправду прорастает?

Но рабочий день кончается поздно, а в сумерках да под снегом много ли увидишь? Дом разваливается — это точно, а что сугроб как будто выше становится, так это и метелям под силу, К слову сказать, зима выдались тогда снежная.

К весне, однако, стал бульдозерист замечать, что вокруг объекта снег оседает, а там, где рухнула стена, будто бы все растет. Не утерпел, принес лопату, стал снег разбрасывать. Раз-другой копнул, а снег-то и весь, земля пошла. Рыхлая, копать легко. Он — давай копать! Еще раз-другой копнул - дерево! Разгреб, думал - верхушка сваи, а не тут-то было. Балка новенькая! А уж под балкой - те самые сваи. Он наутро - к начальнику стройки: так и так. Тот - в машину и на объект. Проверил и велел найти старика, бывшего хозяина.

Нашли старика, все ему рассказали и спрашивают:

- Что сие может означать?

- Спросите у вашего бульдозериста, - дед говорит, И ехать с ними на объект не захотел: — Сами кашу заварили, сами и расхлебывайте. ^

f ТМ