Техника - молодёжи 2007-09, страница 47

шились на эскадрилью Степанова. Наши лётчики опять не смогли оказать организованного сопротивления. Вскоре три самолёта оказались подбиты, а остальные рассеялись. Повреждённые машины полетели обратно к своему аэродрому, но низкая скорость устаревших поликар-повских бипланов не позволяла им оторваться от противника. При заходе на посадку и уже на пробеге враги продолжали осыпать их пулями до тех пор, пока они не загоре-лись.На этом примерно в 15.20 закончилась первая фаза сражения, причём закончилась она для нас крайне неудачно: две эскадрильи фактичес-ки разбиты, сожжены четыре самолёта, тогда как японцы потерь не имели. Казалось, на горизонте снова замаячил зловещий призрак майского разгрома, однако в 15.15 с соседней площадки взлетели и устремились в бой ещё 22 И-16 и 14 И-15бис из 70-го полка. Японцы, заметив столь большую группу противников, развернулись и стали уходить на свою территорию, пока наши не потеряли их из виду. Но затем Моримото, очевидно, решил, что бегство не к лицу самураям, и вновь повёл своих пилотов в бой. Возвращение его эскадрильи советские лётчики приняли за появление новой группы вражеских истребителей. Этим, скорее всего, объясняется фраза из оперсводки о том, что пилоты 70-го полка дрались «с двумя группами И-96», а разница в их численности и несоответствие реальному количеству японских самолётов — вполне обычное дело для подобных документов.

Советские и японские истребители сошлись на встречных курсах. В яростной схватке наши потеряли шесть самолётов — пять И-15бис и один И-16. Но и советские лётчики на этот раз всё же смогли поразить два Ки-27, в одном из которых погиб капитан Моримото. Японцы остались всемером и без командира против 30 советских машин.

Самолёты отчаянно маневрировали, пытаясь поймать друг друга в прицел. В одной из атак Ки-27 старшего сержанта Сёго Саито столкнулся с противником и лишился части консоли крыла, но, благодаря своему опыту и хорошей «летучести» Ки-27, Саито сумел дотянуть до аэродрома и совершить посадку. Советский же истребитель судя по всему упал и разбился, поскольку среди вернувшихся из боя наших машин ни на одной не было следов столкновения с другим самолётом.

В официальной биографии Сёго Саито говорится, что он, израсходовав боеприпасы, совершил таран на

меренно, и что это был первый воздушный таран на Халхин-Голе. Позже его самолёт с отбитым крылом привезли в Японию и установили на постамент в качестве памятника.

Между тем, через полчаса сражения силы японцев были на исходе, и «самураи» один за другим начали выходить из схватки. Наши пустились в погоню. «Висы» быстро отстали, но пилоты «ишаков», не уступавших врагам в скорости, сбили над Маньчжурией ещё несколько самолётов.

В 15.40 в битву вступил 22-й иап -12 «ишаков» и 14 И-15бис. Их противниками оказались девять лётчиков под командованием капитана Сайдзи Кани. Японцы, вначале обладавшие преимуществом в высоте, спикировали на группу «бисов», но вскоре подоспели И-16, и шансы уравнялись. На нашей стороне был почти тройной численный перевес, на японской — более высокое техническое мастерство. Завязалась «воздушная карусель», в которой японцы сбили семь самолётов — два И-16 и пять И-15бис, в том числе «ишачок» командира полка майора Глазыкина. По воспоминаниям участников сражения, Глазыкин сумел покинуть горящую машину и дёрнуть за кольцо парашюта, но во время спуска на него налетел чей-то сбитый неуправляемый самолёт, смяв и разорвав купол. Удар об землю оказался для майора смертельным... И всё-таки нашим удалось сбить два Ки-27. Кроме того, получил пулю в мотор и вышел из боя преследуемый советским истребителем самолёт будущего пленника

сержанта Миядзимо. В конце концов, шестеро уцелевших японцев не выдержали долгой изнурительной схватки и обратились в бегство. И-16 гнались за ними до самого Ганьчжура, расстреляв на посадке ещё два или три самолёта.

Возможно, составленная мною «мозаика боя» кое-где содержит пробелы и неточности, но в целом события развивались примерно так. Какие же выводы можно из всего этого сделать? Прежде всего, надо признать, что десятилетиями тиражируемые в советско-россий-ской литературе рассказы о тридцати одном якобы сбитом 22 июня японском самолёте и японские легенды о 47 или 56 «уничтоженных» в этот день советских машинах одинаково далеки от реальности. На самом деле, несмотря на большой численный перевес (как видно из оперсводки, в сражении непосредственно принимали участие 83 краснозвёздные машины: 46 И-16 и 37 И-15), наши лётчики смогли уничтожить не более 10 вражеских истребителей, потеряв при этом 17.

Столь неблагоприятное для нас соотношение потерь объясняется целым рядом причин, главные из которых — неопытность и довольно слабая лётная, тактическая и стрелковая подготовка многих советских пилотов, их неумение координировать действия, незнание тактики и боевых приёмов противника, сильных и слабых сторон вражеских самолётов. Трёх недель интенсивных тренировок оказалось слишком мало для устранения этих недостатков. Доучиваться приходилось уже в бою, платя своим «учителям» кровью.

Также нельзя не отметить безусловное техническое превосходство японских истребителей Ки-27 над морально устаревшими бипланами И-15бис, на которые пришлось абсолютное большинство наших потерь (13 из 17 машин), хотя в общем количестве участвовавших в бою советских истребителей они составляли менее половины.

Однако, несмотря на горечь утрат, победный для советских ВВС исход воздушной битвы не вызывает сомнений. 24-й сентай всего за пару часов лишился более половины своих самолётов и четверти лётного состава. Таких чувствительных ударов японские авиаполки не получали ещё ни разу. Но главный итог дня состоял в том, что впервые с начала конфликта умелым и храбрым японским пилотам пришлось отступить, не по своей воле покинув поле битвы. Впервые небо над Халхин-Голом осталось за нами. ПИ

мч(сш наидппа

БИТВА НАД СТЕПЬЮ

авиация в советско-японском вооруженной конфликте на росе шш гол

•одгшии umi a inu

Приобрести новую книгу Вячеслава Кондратьева можно на сайте www.tm-magazin.ru

www.tm-magazin ,ru 45