Техника - молодёжи 2010-02, страница 45

командирам и подчинённым. Возможно, таких пособий на Руси и не было -отчасти по той причине, что зарождавшийся спрос иа них могли удовлетворять военные трактаты на греческом языке. Есть ли основания полагать, что наставления ромейских военачальников были доступны русским полководцам?

Обратимся к таблице. Мы видим, что наставления, которые Мономах даёт сыновьям, прямо перекликаются с предписаниями Маврикия.

И ещё одна параллель. Создатель «Стратегикона» утверждает: «Действия на войне подобны охоте» и последнюю главу трактата целиком посвящает занятиям охотой, усматривая в них разновидность воинских тренировок¹⁶. И автор «Поучения» подробно рассказывает о том, как он «тружахъея ловы лея» - «трудился, охотясь»)¹⁷. Ключевое слово здесь- «трудился»: для князя охота не забава, но работа, которая стоит рядом с ратным трудом.

Можно предположить, что все эти совпадения случайны, что Владимир Всеволодич, будучи опытным военачальником, мог сам сформулировать означенные правила и советы, независимо от предшественников. Но не логичнее ли допустить его знакомство с ними?

Известна эрудиция Владимира Мономаха. Образцами для его «Поучения» послужили назидательные сочинения, переведённые на церковнославянский язык и вошедшие в «Изборник Святослава» 1076 г.: Слово св. Василия Великого <$како подобает человеку быти», Поучение «некоего отца к сыну», Поучение Ксенофонта «к сынома сво-има», «Наставление Исихии, пресвитера Иерусалимского». При составлении «Поучения» Мономах использовал богослужебные и богословские тексты: Псалтирь, Прологи, Шестоднев Иоанна экзарха Болгарского, Палею толковую, Постную триодь. Некоторые исследователи добавляют к этому списку Пророчества Исаии, Поучение Иоанна Златоуста, «Слово о законе и благодати» Иллариона. На замысел и содержание сочинения русского князя могли также повлиять произведения византийских и западноевропейских властителей, вероятно, доступные ему на языке оригинала: «Поучение сыну византийского императора Василия», приписываемое патриарху Фотию; труд Константина Багрянородной} «Об управлении империей»; «Наставление» французского короля Людовика Святого сыну Филиппу; апокрифическое поучение англосаксонского короля Альфреда и

- , Л',

Византия обладала мощным военным флотом, оснащённым огнемётами. В русско-византийской войне 941-944 гг. -греческий огонь» был использован против ладейного флота князя Игоря.

Миниатюра Мадридского списка Хроники Иоанна Скилицы. XII в.

сочинение «Faeder Larcwidas» (Отцовские поучения) - англосаксонское произведение начала VI!I в., сохранившееся в библиотеке последнего англосаксонского короля Гарольда II, дочь которого стала женой Владимира Мономаха¹⁸.

Зная, насколько широк был круг чтения русского князя, мы вправе предположить, что параллели в текстах «Поучения» и «Стратеги кон а неслучайны.

Мать Владимира Всеволодича - гречанка, дочь византийского императора Константина IX Мономаха (откуда и прозвище её сына). Именно с нею мог попасть на Русь XI в. список «Стратеги-кона».

Означает ли сказанное, что только с этого времени полководцы сравнительно молодой державы начали осваивать наследие тех, кто совершенствовал искусство войны на протяжении многих столетий? Конечно, нет. Но об этом поговорим чуть позже, а сейчас отметим, что наследие было в известной степени общим. Целый ряд предписаний «Стратеги ко на» базируется на опыте столкновений византийцев с «варварами», которым посвящена отдельная часть трактата. И самая обширная в ней глава - о древних славянах. В них Маврикий видит серьёзного противника, в совершенстве владеющего тактикой партизанской борьбы: «...будучи свободолюбивыми, они никоим образом не склонны ни стать рабами, ни повиноваться... они предпочитают совершать нападения на своих врагов в местах лесистых, узких и обрывистых. С выгодой для себя пользуются засадами, внезапными нападениями и хитростями, ночыо и днём, выдумывая многочисленные уловки»¹⁹.

«Стратегикон Маврикия» аккумулировал боевой опыт многих народов и племён. В их числе - наши предки, не оставившие о той поре собственных письменных свидетельств.

ПРОНИКНОВЕНИЕ ВОЕННЫХ ЗНАНИЙ из Византии на Русь лишь отчасти связано с передачей книжной премудрости. Были и другие пути. Во-первых, заимствование опыта противника в вооружённых конфликтах с ним (походы киевских князей на Царьград: Дира и Аскольда - в 860 г., Олега -в 906-907 гг., Игоря - в 941-м и 944-м; война Святослава 968-971 гг.; морской поход русского ладейного флота под началом Владимира, сына Ярослава Мудрого, в 1043-м; некоторые другие экспедиции). Во-вторых, активное военное сотрудничество (в 950-980-х гг. в имперской армии служили русские пехотинцы; в византийских войнах XI в. участвовала наёмная дружина варягов и росов; есть сведения о русских наёмниках в империи и в XII в,"р.

Уцелевшие отставники-ветераны не довозили до дому ромейское золото, но сберегали византийские военные придумки. Характерно, что именно с XI в. отмечаются качественные перемены в построении русской рати; основным боевым порядком становится не сплошная «стена», как прежде, а так называемый «полчный ряд». Он составляется из нескольких полков, приведённых на поле битвы князьями земель, в которых эти полки были собраны. Строит объединённое войско и управляет им в сражении старший князь.

При всем отличии социально-политического устройства Руси от Византии здесь просматривается определённая аналогия с организацией ромейской

www.technica moloderhf. ru

43