Юный техник 1959-06, страница 76

надо будет приземляться. А пона надо надеяться, что никакая неожиданность не выведет из строя автопилот. А самое главное: поддерживать спокойствие среди пассажиров.

Снова парашютист направился к двери. Снова на его лице появилась деланная улыбка.

— Нам удалось разбудить командира экипажа, — сказал он твердым голосом. — Мы приземлимся приблизительно через два с половиной часа согласно расписанию. Командир просил меня передать еам, — здесь он улыбнулся еще шире, — что вы можете нурить. Но придется обойтись без стюардессы: она еще спит.

Он закрыл за собой дверь, подперев ее плечом, чтобы воспрепятствовать какому-нибудь любопытному пассажиру переступить за нее, и принялся ждать. Ничего другого не оставалось, как только ждать. Время от времени он приближался к управлению и проверял высотомер. Он неизменно показывал 9 тысяч метров. Это был по крайней мере один успокаивающий момент.

К 13 часам — пять часов прошло с момента вылета — удалось установить связь с пунктом назначения. Первый вопрос был:

— Они еще спят?

— Да. Я даю вам врача...

Последовал обмен практическими советами. Потом перед микрофоном снова водворился офицер-парашютист. Он услышал чистый и ясный голос.

— Будем пытаться помочь еэм приземлиться. Через несколько минут вы начнете спуск. Самолет летит почти в направлении стартовой дорожки. Вам не надо будет делать разворота. Предупредите пассажиров и садитесь за управление. Вы скоро должны будете выключить автопилот. Следуйте нашим инструкциям.

Последний раз парашютист открыл дверь кабины.

— Все в порядке, — сказал он. — Застегните ваши пояса. Сейчас будем приземляться.

После этого он устроился в кресле командира самолета.

Как всегда после принятия лекарства, Грэк находился в полубессознательном состоянии. Он грезил. Ему казалось, что он находится на ракете без крыльев, без мотора, без винта... Он летит с невероятной скоростью. Какие-то удары, сотрясения... Грэк просыпался и снова погружался в сон. Сколько прошло времени?.. Когда Грэк очнулся, был поздний вечер. Он находился в доме своей дочери. Рядом с его постелью сидел врач. Тот самый, который в течение четырех часов силился вырвать из сна экипаж.

— И мне удалось это сделать, — сказал он Грэку в ответ на его вопросительный взгляд. — За несколько секунд до того, как по радио был отдан приказ выключить автопилот, второй пилот открыл глаза... Он не был в состоянии двигаться. Но он мог со своего места руководить действиями парашютиста. И приземление началось.

Грэк пошевелился.

— И что же потом?

— Снижение самолета продолжалось около двадцати минут. Пост давал точные указания. Земля приближалась. Присутствие второго пилота ободряло парашютиста. К тому же пилот догадался сказать: «Не бойтесь сшибиться. Я исправлю вашу ошибку. Сейчас я не хочу расточать свои силы...» Позже он признался, что не был способен ни на малейшее усилие... Самолет был в десяти метрах от посадочной площадки... В восьми... в пяти... Он шел очень хорошо, устойчиво, прямо. Два метра... один... По радио спокойный голос тихо произнес: «Отпустите все...» ДЕа-три удара, и самолет поставил свое переднее колесо на посадочную площадку. Перед нами была ровная двухкилометровая дорожка. Мы были спасены.

— Последний вопрос, — сказал Грэк. — Известно ли, почему уснул экипаж?

— Полиция была в курсе дела еще до нашего прибытия. Это попытка убийства. Вместе с нами должен был вылететь видный прогрессивный политический деятель, И он бы исчез... Исчез, не оставив никакого следа...

— Но его же не было, — пробормотал Грэк.

— Правильно. Он опоздал на самолет.

Сокращенный перевод с французского 3. СУХОВЕРХ

62