Юный техник 1959-12, страница 22

зовать для этой цели электроны, стало несомненным: электроны высвобождались из атомов при ионизации, они вылетали в виде бета-лучей из глубин радиоактивных элементов, они были всюду, где присутствовало вещество... И потому с момента открытия электрона началась безудержная конструкторская работа ученых по созданию возможных моделей реальных атомов.

Начал эту конструкторскую работу первооткрыватель электрона Дж. Дж. Томсон, а завершил первооткрыватель атомного ядра Эрнест Резерфорд.

Его планетарная модель: солнце — ядро и планеты — электроны — так наглядно повторяла строение солнечной системы, выглядела так естественно, так красиво и просто, что сразу завоевала сердца современников. Именно сердца! И я нарочно сказал — не физиков, а шире — современников, потому что с самого начала нашего века интерес к таинственному устройству атомов был всеобщим. Всем хотелось, чтобы это устройство оказалось доступным пониманию и воображению простых смертных — таким, чтобы атомы можно было нарисовать, чтобы о них можно было бы разговаривать не только зашифрованным языком науки.

Модель Резерфорда показалась как раз такой, как всем хотелось. Сходство с солнечной системой всех покорило. И с того дня, когда эта модель впервые была описана в английском «Философском журнале», весной 1911 года, ясные рисунки, изображающие атом, вот уже около полувека приобщают читателей всех возрастов и любых профессий к загадкам микромира. И у каждого эти наглядные изображения атома вызывают то особое чувство удовлетворенности, какое мы испытываем всякий раз, когда истина становится нашим достоянием без тяжелых усилий. Шутка сказать — атом! А мы все видим и, кажется, все понимаем...

Но если говорить строго, то конструирование моделей атома начал вовсе не Дж. Дж. Томсон, а Резерфорд эту работу вовсе не завершил. Еще задолго до открытия электрона ученые, верившие в сложное строение атома, рядили и гадали, как он устроен.

2

Сколько удивительных предвидений похоронено в лекциях и речах, дневниках и письмах ученых всех стран и времен! Приходит время — историки науки находят в старых документах эти брошенные наудачу зерна, но видят одну и ту же картину: не было подходящей почвы, чтобы случайный посев взошел. Верные, порою гениальные идеи еще не могли отлиться в строгие формулы, не могли быть подтверждены экспериментами, не могли найти опоры в измерениях. Физике до поры до времени нечего было с ними делать!

Вот так и с доэлектронными моделями атомов. Моделей атомов было предложено много и до Томсона, до Резерфорда. Можно только преклоняться перед прозорливостью некоторых ученых прошлого века, которые сумели заглянуть в будущее атомной физики...

Так, профессор Московского университета М. Г. Павлов,

21