Юный техник 1963-07, страница 59

Чтобы побесить цензоров, вскрывавших переписку в военное время, он упросил, например, жену посылать ему письма, разорвав их предварительно на сотни маленьких кусочков. Он с наслаждением представлял себе не расположенных к шуткам людей, с чертыханием собиравших по кусочкам эти письма. Сделать это ему самому не стоило труда.

Обладая высоким даром математического мышления, он легко разобрался в комбинации букв и цифр, с помощью которой дежурный офицер запирал сейф с главными секретами атомной лаборатории. Дождавшись, когда офицер на несколько минут вышел из комнаты, Фейнман, проделав все, что надо, открыл сейф и положил в него клочок бумаги со словами: «Угадай, кто?» И снова запер сейф. А спустя некоторое время любовался ужасом офицера безопасности, читавшего записку, непонятным образом попавшую в хранилище сверхсекретных документов. (Заимствую из книги Р. Юнга «Ярче тысячи солнц».)

Еще не найдя себя, еще томясь по безыменным подвигам, человек, рожденный открывать, жаждет деятельности. Только томящийся по дальним берегам не теряет аппетита и не сохнет. Талантливый человек — это прежде всего человек, до предела насыщенный энергией. Ему некуда ее девать, он брызжет ею. Он тянется к далекому и ищет впечатлений; он чувствует избыток сил и горд ликующим сознанием того, что много может.

Что привлекает к необычному? Возмбжно, просто безошибочный инстинкт, тяготеющий к ненайденным сокровищам, как компас к югу.

Известный космолог Абрам Леонидович Зельманов как-то показал мне написанный ему в память о международной конференции в Варшаве летом 1962 года афоризм «ужасного ребенка». Фейнман выразился кратко:

«Обычное—враг научного прогресса».

Пожалуй, всякий творческий человек подпишется под этим. Обычное — враг прогресса — вот секрет. Вот почему необычное манит стремящихся к открытиям. Атмосфера тайны и романтики, ожидания странных встреч и ситуаций окружает первооткрывателей. Эта атмосфера нестерпима лишь для людей обыденных, рутинных.

Не подпишется ли под обобщенным афоризмом и любой, кто ищет цели жизни, профессию по душе, свое, пусть скромное в глазах других, но дорогое ищущему рабочее призвание.

Разве нет у всех людей чудесной склонности к исключительному, особенному?

Хорошо подметил это Карл Маркс:

«У каждого есть перед глазами определенная цель,— писал он, — такая цель, которая, по крайней мере ему самому, кажется великой и которая в действительности такова, если ее признает великой самое глубокое убеждение, проникновен-нейший голос сердца...»