Юный техник 1964-07, страница 29

дав своего рода микробиологические заводы с квадрильонами работающих микробов?

В Кананеа (Мексика) медная руда добывается уже давно. За долгие годы накопились миллионы тонн пустой породы, содержащей ничтожную долю меди. Потом через горы породы направили поток воды. Вода превращалась в раствор медного купороса. Каждый ее литр содержал 3 грамма меди.

А на Дегтярском руднике (Урал) естественные грунтовые воды перехватываются целым специальным заводом под названием «Гидромедь». Здесь также обходятся без обычных процессов обогащения руды и плавки концентрата.

И в Кананеа и в Дегтярском месторождении медь содержится в виде соединений с серой. Окисляя серу, тиобациллус феррооксиданс переводит медь из нерастворимых соединений в расгворимые, осуществляя примерно такие же химические реакции, которые мы уже наблюдали в болотистой заводи.

Все это объяснили горнякам микробиологи, поставив по-новому проблему разработки рудных месторождений и обогащения добытых руд. Одна американская компания уже взяла патенты на «биологическую» добычу меди и цинка из бедных руд, а также на биохимическое обогащение молибденовых, железохромовых и железотитановых концентратов, при котором микробы растворяют и уносят железо, освобождая от него более ценные металлы.

О бактериях, «взятых на вооружение», по-видимому, придется заботиться: буры и взрывчатка проложат им дорогу в недра месторождений. Их будут даже подкармливать азотистыми соединениями. Квадрильоны микро-бов-«горняков» заполнят недра микробиологических рудников, используя свои патентованные способности, проверенные, быть может, еще в Чиатуре.

А в это самое время где-нибудь по соседству в нефтяном пласте будет происходить аналогичный, с точки зрения биологов, процесс биокрекинга нефти.

Человеку для крекинга нефти, то есть ее разделения, нужны огнеупорный кирпич, сталь специальных установок и температура. Но какое отношение к этому процессу, идущему при 400—500°С, может иметь короткая приставка «био»? Оказывается, микробы способны разлагать нефть в естественных условиях. В тысячах метров под землей. И, конечно, бензина при этом не получается... Что же можно выиграть от того, что микробы разлагают нефть?

Нефтяник вам ответит просто и неожиданно — саму нефть. Ведь сейчас каждое месторождение чуть ли не наполовину остается невыработанным. А микробы могут, разлагая нефть, «подгазировать» ее, сделать более легкой и менее вязкой, облегчить ей путь вверх, на поверхность земли. Все это следует из наблюдений за деятельностью бактерий в природных условиях и из лабораторных опытов. Конечно, от пробирки до скважины — путь дальний. Но наука разрабатывает конкретные методы управления бактериями-нефтяниками. J Например, заметили, что разложение нефти бактериями сдерживается,

за нехватки в этой нефти некоторых нужных микробам продуктов.

UAHUITLT г\Tvnrt.1 питпрплй лппимтп ПРТТТТПГТИ I' '

менили отходы пищевои промышленности

В Серноводске, у Каспия, на километровую глубину закачали раствор мелассы с культурой бактерий-разрушителей. Размножившись, микробы вызвали биокрекинг, газа в скважине стало больше, и его состав изменился, увеличилось давление в пласте, больше нефти стало выходить на поверхность. Биокрекинг был вызван искусственно!

Этот очень неполный рассказ о прошлом и будущем нескольких видов «геологических микробов» мог бы явиться источником вдохновения для писателя-фантаста. Он мог бы посвятить волнующие страницы исчезновению «подземных профессий» человека и «дрессировке» бактерий. Для науки пока важно лишь одно: установлен новый стык между ее отраслями, некогда очень далекими.

-v J. \л