Юный техник 1968-04, страница 56

ных программ, тренирующих органы равновесия, ориентирования, самоконтроль...

Вот одно из упражнений: — Закройте глаза. Начнем вращать — покачивайте головой из стороны в сторону.

Твердо помнишь — кресло не летает. Оно всегда лишь вращается вокруг своей оси. Но полная иллюзия гигантских качелей: вверх-вниз... вверх-вниз...

Еще стеиды. Сколько нужно инженерного искусства, изобретательности, чтобы создать на земле хотя бы подобие «космического существования», лишенного тяжести, равновесия, привычного ощущения времени!..

В смысле психологическом космонавт, пожалуй, «богатырь». В самых непривычных условиях — сосредоточенность, сверхчеткая работа мысли, мгновенная реакция.

Попробуем... Аппарат беспрерывно проворачивает в узком окошечке ленту с цифрами. Запомнить, назвать. Хорошо Лента движется все быстрей. На «седьмой скорости» — сплошное мелькание. Через 0,6 сек. сменяются цифры. Но, говорят, космонавты успевают запомнить, назвать.

Еще прибор: мгновенный- выбор действия. Вразнобой мигают цветные лампочки — это команды. Надо так же быстро нажимать на соответствующие кнопки-пуговки... но только иа те, которые нужно Прибор сразу реагирует на ошибку.

Гермаи Титов еще на службе в авиации кропотливо составлял «маршрут», по которому должны скользить глаза пилота от прибора к прибору иа пульте: «Авиагоризонт, ука-затепь скорости, вариометр, компас, прибор слепой посадки, высотомер...» Ночной полет, огромная скорость. Если не отреагировать на показания прибора в долю секунды — поздно... В кабине космического корабля распределение внимания должно быть еще более совершенным, реакция — молниеносной. «Разгерметизация... Опасное давление... Высокий процент углекислоты в кабине... В системе автоматика — человек, действующей в островке муже

54

ства, межзвездном корабле, самые ответственные решения — за человеком...

«Я ПРЕЖДЕ ВСЕГО ЛЕТЧИК...»

Это слова космонавта Павла Беляева. Космос — логическое продолжение его летной биографии. Да и не только его — многих космонавтов. Видимо, самолет и в будущем останется необходимой ступенькой на пути к космическому штурвалу.

Авиации отдан едва ли не самый просторный зал артековской выставки. В нем разместился... самолет. Лишь чуть-чуть пришлось подрезать крыпья и хвостовую часть.

Короткий трап. Тесноватая кабина. Низкое сиденье — почти вплотную к щиту приборов, напоминающих пчелиные соты. Хотя шасси так и не оторвутся от паркета, сидящий за штурвалом выполняет то же, что и пилот в настоящем полете, — взлет, виражи, преследование цели — все, что предусмотрено программой «Земля — воздух». Команды подаются и контролируются с пульта управления.

Мальчишкам, занявшим кабину самолета, приборы не кажутся пчелиными сотами. Видно сразу — разбираются.

Короткое интервью перед взлетом:

— Начало вашей летной биографии?

Валерий Ермоленко:

— В учебном самолете, ребята его сами построили. Наши, саранские...

Валерий Сербулов:

— От нашего дома, в Актюбинске, аэропорт недалеко

Ясно: все летчики знакомые... Кроме того, в лагере «Кипарисном», в отряде юных друзей авиации оба Валерия изучали вертолет, самолеты, парашютное дело.

Опущены прозрачные забрала гермошлемов.

Не считая кедов (обувь не подошла все-таки), мальчишки в полном летном облачении. Противоперегру-зочные комбинезоны натягивали с трудом — очень уж много шнурков!