Юный техник 1969-10, страница 21

вздрагивала от близких разрывов. На простыню просыпалась земля. Хирург оперировал. А когда выдавалось свободное время, брался за столярный, слесарный инструмент и конструировал разные приспособления для операционной. Хирург был и столяром и слесарем.

Итак сперва о раздумьях.

Удивительна способность и ивой ткани к самовосстановлению! Раны затягиваются. Кости срастаются. Им только помочь нужно правильно срастись. Окружить район перелома гипсовой повязкой. Если перелом сложный, соединить кость металлическим скреплением и, конечно, снова в гипс. Очень болезненная и неприятная операция, но что поделаешь. Заболеть всегда проще, чем лечиться...

И — покой. Чем сложнее перелом, тем дольше тягостная неподвижность.

Вот тут-то и возникает противоречие между тем, что нужно организму для быстрейшего выздоровления, и тем, что приходится делать хирургу.

Чем активнее окружающие перелом ткани, тем лучше кровоснабжение и обмен веществ, значит, быстрее будет идти излечение. И в то же время малейшее неосторожное движение может свести на нет усилия врача.

Хирург бросает все силы, конечно, на главную опасность. Если перелом произошел в голени — в берцовой кости, — в гипсе оказывается вся нога. И... обрекаются на неподвижность мышцы. Нарушается кровообращение, обмен веществ. Излечение идет медленнее. Тот, кто испытал все это на себе, знает, как слабеет рука или нога за время лечения. Когда наступает выздоровление, врач прописывает специальный режим, лечебную гимнастику.

Гипсовая повязка и связанная с ней неподвижность оказываются и другом и врагом в борьбе организма за выздоровление.

Значит, нужно придумать, как избавиться от гипса. Путь был один — изобрести замок-фиксатор, который бы прочно сомкнул кость в месте перелома. Но для этого прежде всего нужно знать, какова прочность кости. Ведь замок должен опираться на нее. А вдруг опора окажется слабее, чем металл? Тогда может случиться беда. Станет нечаянно человек на больную ногу, и металл врежется в кость.

Когда прыгун отталкивается от земли, кости конечностей испытывают мгновенную нагрузку в сотни кг на см². И ничего. Но вот авария,.. И мы теперь знаем, как трудно и долго пришлось Валерию Брумелю возвращаться в строй. Очевидно, разные участки кости имеют разный запас прочности и на смятие, и на срез, и на скручивание. Очевидно, дело еще и в направлении возникающего напряжения: вдоль кости оно, поперек или под углом.

iHo каковы пределы прочности костей? Этого никто не считал. И только ли в прочности дело?

Уж и не вспомнить теперь, когда пришли на память доктору Сеппо первые трудные послевоенные годы, обветшавшая отцовская хата, покосившийся забор, который приходилось подпирать палками. Вот эти подпорки и помогли восполнить недостающее звено в цепи рассуждений. Хозяин подпирает до лучших времен готовый упасть забор шестом. И не задумывается об известном каждому школьнику законе разложения сил. А ведь именно закон разложения сил помогает обыкновенному шесту удержать тяжелый забор. Значит, конструкция фиксатора и его расположение должны учитывать этот закон.

Теперь настала очередь математического анализа, эксперимента. Когда доктор Сеппо рассказывал об этих раздумьях и поисках, мне снова вспомнился киевский профессор Николай Михайлович Амосов. Он стал хирургом 30 лет назад, одновременно закончив медицинский и заочный индустриальный институты, словно уже тогда предчувствуя, что через много лет у медицины появятся союзники — достижения современной техники и точных наук.

Доцент Арнольд Янович Сеппо ни высшую математику, ни курс сопротивления материалов не изучал, не было таких предметов в программе медицинского вуза. Правда, руки вчерашнего крестьянина равно умело владели и скальпелем, и молотком, и напильником. Но этого было слишком мало.

Пришлось вспомнить студенческие годы и снова сесть за учебники.

И когда доцент-медик Сеппо пришел в лабораторию сопротивления материа лов Таллинского политехнического института, он мог говорить со специалиста ми на профессиональном языке. Сначала было удивление, и даже недоумение.

(Окончание на стр. 49)

3*

19