Юный техник 1970-05, страница 44

Услышим ли

голос Темб/ганд^на ?

Рембрандт и Рафаэль, Андрей Рублев и Веласкес, жившие несколько веков назад, не записывали своих голосов на магнитную пленку или грампластинку. Несмотря на это, видимо, в недалеком будущем мы сможем услышать их, ну словно так, будто сидим рядом с ними и наблюдаем за их работой над картиной.

Услышим мы и древнего грека и древнего римлянина, в руках которых рождалась тысячелетия назад глиняная амфора.

Это не фантазия. Достижения электронной техники наших дней говорят о том, что такая возможность не исключена.

...На диск проигрывателя поставили обыкновенный глиняный горшок. Включили. Экспериментатор надел наушники и осторожно поднес к вращающемуся горшку пьезоэлектрический звукосниматель. В нем вместо иглы торчала деревянная шпилька длиной миллиметров двадцать. Как только ее плоский конец заскользил по коричневатой поверхности, в наушнике послышалось довольно неприятное дребезжание. Но оио доставило явное удовольствие экспериментатору: лицо его расплылось в улыбке...

Что общего между этими дребезжащими звуками и теми голосами прошлого, которые хотят воскресить исследователи? Дело в том, что дребезжание, прозвучавшее для них райской музыкой, было записано при формовании горшка на гончарном круге. Механика его была самая простая: маховик, вмонтированный в легкую деревянную раму, и автомобильный коленчатый вал. Вращение, конечно, было не очень равномерным, да' и круг довольно заметно вибрировал. Вот эта-то вибрация и оказалась записанной на поверхности горшка, когда гончар «заглаживал» его заточенным краем тонкой деревянной пластинки. Вы можете спросить: а как же другие неровности, скажем вызванные дрожанием руки гончара, неравномерным нажимом или дефектами материала? Они разве не будут «прослушиваться» в наушниках? Нет, не будут. Последние успехи в электронном анализе сигналов столь значительны, что они позволяют выделить еле слышные полезные сигналы,

даже если они «замаскированы» очень сильными шумами.

Исследователи попробовали записать и звуки более «интеллигентные», чем дребезжание, — жужжание электромотора, вращающего гончарный круг. Мотор установили на раме, поддерживающей круг, и снова стародавним способом начали формовать горшок. Прокрученный на проигрывателе, он четко «прожужжал» в наушниках экспериментатора.

Вполне естественно предположить, что если на горшке записывается жужжание мотора, то может записаться и голос гончара. Только воспроизведение его — задача более сложная, чем прослушивание жужжания.

А вот другой эксперимент. На маленькую деревянную рамку натягивался холст. Рядом ставили проигрыватель и заводили пластинку с военным маршем. Под звуки бодрящей музыки на холст наносили кистью мазки краски. Когда их потом рассмотрели при небольшом увеличении, то обнаружили, что некоторые мазки имели поперечные волнообразные неровности. Если после высыхания краски по такому мазку осторожно провести «иглой» (маленькой деревянной лопатообразной шпилькой) звукоснимателя со скоростью, близкой к скорости движения кисти, то можно услышать небольшие отрывки военного марша.

Пробовали экспериментировать и с записью человеческого голоса. Для начала выбрали слово «голубой», которое произносилось при нанесении мазков голубой краски. Поиски записанного слова оказались долгими и утомительными. Но его все-таки нашли.

Итак, принципиальная возможность воспроизведения голоса художника, который во время работы над картиной мог разговаривать сам с собой или с собеседником, доказана. Когда-нибудь мы сможем, наверно, прослушать и голоса знаменитых людей прошлого, чьи портреты украшают картинные галереи. Ведь не сидели же они перед художником молча!

Да и не только горшки и картины могут оказаться звуковыми письмами от., наших предков. «Хранителями» таких записей, очевидно, являются и различные украшения, клиики холодного оружия, стрелы, гравировальные доски, рукописи. В общем, все те предметы, на которых в виде царапин, меток, следов вырезания или гравировки сохранились случайные записи звуковых колебаний.

И. ПОСЫСАЕВ

42