Юный техник 1970-06, страница 11
В. РЕШЕТНИКОВ ТРЕБУЕТСЯ«ПТИЧИЙМОЗГ»ИХТИОЗАВР И ВЕЛОСИПЕД Что совершеннее — собака или кошка? Птица или рыба? Разве можно ответить на этот вопрос, не вспомнив об условиях, которые сформировали живое существо, о естественном отборе, накапливавшем за миллионы лет эволюции полезные признаки? Но и тогда очень трудно будет объяснить, почему исчезли с лица земли существа, на наш взгляд, хорошо приспособленные к той среде, где они жили. Грозный ихтиозавр, например, имел почти такую же совершенную гидродинамическую форму, что и акула, а птеродактиль летал, наверное, немногим хуже современных рукокрылых. И вот поди ж ты! Ни тот, ни другой до наших дней не дожили. А что выше на ступени технического прогресса — самолет или судно на воздушной подушке, электромобиль или тепловоз? Ведь дата появления машины сама по себе ничего не говорит о прогрессивности заложенной в нее инженерной мысли. Возможно ли вообще проводить параллели между эволюцией живой природы и техническим прогрессом? Есть ли общие соотношения в системах «человек — машина» и «организм — среда»? Есть, и, может быть, именно они определяют прогрессивность инженерного или биологического создания. Одно из таких соотношений — «устойчивость — управляемость». Устойчивость определяется формой машины или организма. Управляемость — степенью развития центральной нервной системы (или устройств «обратной связи») и числом нервных выходов — точек взаимодействия с внешней средой. Можно ли, пользуясь только этими признаками, оценить хотя бы приближенно приспособленность животного к среде или перспективность заложенной в машину технической идеи? Да, можно. Большая устойчивость характерна для сравнительно простых машин или живых существ. Появляются они, как правило, в начале эволюции, становятся прароди телями более совершенных индивидуумов и благополучно уходят в прошлое. Паровоз — экономичная, высокоустойчивая, надежная система, способная маневрировать вдоль одной оси вперед-назад. Автомобиль, кроме этого, приобретает свободу вправо-влево. Самолет и вертолет плюс к этому овладевают направлением вверх-вниз. Но каждая дополнительная ось координат снижает общую устойчивость аппарата и требует соответственного увеличения управляемости. Интересно, что и сконструированы они в такой же последовательности, хотя стоимость постройки железной дороги куда выше, чем, например, парового автомобиля. Общее направление технического прогресса и есть стремление к постройке принципиально неустойчивых аппаратов, снабженных достаточной связью с внешней средой. Между прочим, существует машина, где устойчивость целиком определяется управляемостью. Это велосипед. Имея всего две точки опоры, с высоко поднятым центром тяжести, он может «существовать» только в движении. Предельная простота, примитивность навыков езды, экономичность и относительная свобода маневра обеспечивают этому виду транспорта широкую популярность в течение многих десятилетий. Из этого, понятно, не следует, что велосипед — вершина технической мысли. Но зато, пожалуй, это единственная транспортная конструкция, где машина и человек, управляющий ею, слиты воедино. Он не только двигатель, но и чуткий прибор, чувствующий поведение машины. «УПРАВЛЯЮЩИЕ МАШИНЫ» ПТИЧЬЕГО ПЛЕМЕНИ Мертвый орел не летает. Выполненное даже искусным мастером, с точными соотношениями центровок, чучело птицы падает, беспорядочно вращаясь. В то же время живые «аппараты тяжелее воздуха» без всяких видимых усилий совершают многочасовые парящие поле- 2 «Юный техник» № 6 9 |
