Юный техник 1971-03, страница 5

юристом Ивану пришлось подождать: его образование, оборванное войной на шестом классе, не позволяло управлять машиной. Но этот рослый, сильный парень был упрям. Бывший шахтер, бывший классный матрос словно школьник сел за учебники. И на следующий год, окончив курсы трактористов, получил Пасечник свой первый трактор.

И вот выезд на работу. Потом их было много — более шести тысяч выходов в поле. Три машины сменил он за это время. И каждая последующая превышала предыдущую мощностью, производительностью, удобством в управлении.

А все же лучше всех помнится именно тот сегодня такой далекий выезд на маломощном, неказистом «Универсале». Причина? На У-2 Иван Никитович впервые почувствовал себя не просто крестьянином, по образу и подобию дедов-прадедов ковыряющим почву в надежде собрать хоть какой-нибудь урожай. Техника позволила ему одному делать столько, сколько раньше не осиливал десяток людей. Техника превратила его в сельского многостаноч-ника-пахаря, сеяльщика, защитника растений от вредителей и болезней, сборщика выращенной продукции. Техника открыла ему ^ возможность борьбы за вековую мечту крестьянскую — за гарантированно хороший урожай.

Правда, на первых порах к радости примешивалась тревога. Пасечника беспокоила физически ощущаемая мера ответственности, которая вошла в его жизнь вместе с треском тракторного движка. Шутка ли, от него в значительной мере зависит самое ценное для колхоза — урожай! А ведь взять от земли, от семян все, на что они способны, пожалуй, потрудней, чем ставить крепь в забое или обработать иную деталь.

Вот прошумел весенний дождик. Вроде и тучка была невелика, а почва все-таки намокла, стала налипать на сошники сеялки, мешает семенам с прежней равномерностью ложиться в борозду. Или поля. Огромные, они на каждом своем метре норовят то вспучиться холмиком, то прогнуться впадинкой. Конечно, величина отклонений обычно незначительна. Тем не - менее плужный лемех, культиваторная лапа не успевают вовремя отреагировать на них, рыхлят землю не на требуемой глубине.

Манометр, указатели скорости, расхода топлива и масла — вот те приборы, с чьей помощью он проверяет сам себя. Они сносно рассказывают ему о «самочувствии» трактора в данный момент. И ничего не сообщают о том, идут ли рыхлители на нужной глубине. Вносятся ли сейчас удобрения в заданной норме? Не слишком ли мелко ложатся семена в этом рядке? Де

сятки вопросов остаются без четкого ответа во время выполнения важнейших операций.

Ивана Ласечника, сына потомственного крестьянина, обжигала мысль о потерях урожая. Какой он хозяин земли, если не умеет рачительно распоряжаться на ней! Иван Никитович чувствовал: быть просто трактористом сегодня недостаточно. Выбранное им дело требует более высокого мастерства.

Это значит, что он должен знать земледельческую технику так, чтобы, сидя в кабине трактора, по звуку мотора определять, как ведет себя в почве тот или иной рабочий орган.

Это значит, наконец, что ему следует до мельчайших черточек изучить нрав возделываемых культур, ибо нельзя успешно растить живой организм без знания его особенностей.

Рано-рано выхожу я с товарищами на поле. Участок, что раскинулся на 140 гектарах, и есть наше владение. И поэтому, когда мне приходится встречаться с зарубежными парламентариями, журнсСлистами, то на вопрос: «Кем вы работаете, мистер Пасечник?», я всегда с гордостью отвечаю: «ЗвеньевымI»

Душевное беспокойство не оставляло Ивана Никитовича.

Вот, например, его колхоз. Пшеница, кукуруза, сахарная свекла — чего только не растет тут! И повсеместно нужен тракторист — вспахать, посеять, прополоть, убрать. Поэтому механизатор и кочевал с нивы на ниву: сегодня он занят хлебом, завтра — свеклой, послезавтра чем-ни-будь еще. Ездил этакой «Скорой помощью» и Иван Никитович, вроде поспевал всюду. Однако на сердце кошки скребли: начал, допустим, работу он, кончает другой. Или, наоборот, он Завершает чей-то труд. Ни привычки к полю, к растениям, ни ответственности за них у людей, естественно, не вырабатывалось.

Решение пришло в конце 1961 года. Надо, доказывал Иван Никитович, выделять участки земли и к ним в соответствии с нормами прикреплять колхозников. Тогда одни и те же люди — звено — начнут обслуживать поля с вполне определенными растениями — скажем, с сахарной свеклой. Они и культуру изучат досконально, и операции будут выполнять тщательнее: спрос-то пойдет не с работников вообще, а с конкретных членов механизированного звена.

Предложение выглядело заманчиво. Однако хватит ли умения, сил у небольшо

3