Юный техник 1974-03, страница 37
Коротко об авторе «Из звучания медных труб, из полета бумажных змеев в небе, из колыбельных песен, из суровых слов отца сказанных им после тяжелого трудового дня, из зова фабричных гудков, из крика журавлей в просторах бессарабского неба я собрал много сверкающих красок и сегодня держу их в ладони, словно живые светильники моей юности». Так определяет свой творческий путь известнейший молдавский поэт и писатель Джордже Менюк. Искренние и умные стихи а позднее прекрасные рассказы, эссе, героем которых оказывается человек-труженик, наделенный мудрой красотой добрым характером и глубоким отношением к жизни, сделали его любимейшим поэтом на родине. хитросплетениях. Будильник вдруг превратился в железную птицу: ни летать, ни петь. Я вспомнил объяснения часовых дел мастера о пружине и о тех таинственных длинных, как у блохи, ножках, в которых крылась причина странного поведения будильника, и мне захотелось увидеть все своими глазами. Пружина начинала приобретать для меня символическое значение, почти как библейские киты, которые держат Землю. Я открутил несколько винтиков, снял крышку — будь что будет! Моим глазам открылась сложная механика колесиков. Будильник прикидывался загадочным сфинксом... Но стоило мне притронуться рукой к медной лесенке, как весь механизм пришел в движение. С необычайной скоростью задвигались зубчатые колесики, механическое нутро будильника зазвенело, заскрипело, затрещало. Я и сам готов был пуститься в бег — так подмывающе торопилось веселое сердце будильника. Сегодня мы предлагаем вам рассказ «Строптивый будильник», опубликованный в сборнике рассказов Д. Менюка «Дельфин» (изд-во «Картя Молдовеняскэ», Кишинев, 1973). И вдруг — крак! — по всей комнате запрыгали, в самом деле как блохи, разные пружинки и колесики. Запрыгали, рассыпаясь, а будильник умолк навсегда. Этим он как бы сказал мне: «Не ты чинил, не тебе и ломать». Теперь уже я больше не слышал ночами его «тик-так». Напрасно свистел поезд в долине, напрасно я ждал утра, когда будет разматываться нить сказки о волшебных конях, ранее увлекавших меня в страну грез. Проходила ночь, и приходило утро, но все было не так. Все было проще, понятней и размеренней. И только изредка я различал в пении скворцов знакомый голосок моего будильника, он слышался мне в скрипе колодезного журавля, в грохоте спешащих грузовиков. Будильник сохранился в моей памяти как живое существо — веселое, проказливое, эдакая круглая шельмоватая физиономия с парой лихо подкрученных усов-стрелок. 3* 35 |
