Юный техник 1974-03, страница 36
Джордже МЕНЮК Он/гошпибьгй Si/дииьншс Рассказ Народная молва всему найдет определение. «Часы на стене, а время на спине» — чем не хлестко? Правда, будильник, о котором я собираюсь повести рассказ, в отличие от своих собратьев на стене не висел и был довольно покладистым в отсчете быстротекущего времени. По утрам он весело и добродушно сообщал о том, что впереди долгий день, и тем настраивал меня на легкомыслие. Днем его лихие усы-стрелки, нисколько не сообразуясь с солнцем, показывали свой порядок времени, чем и вовсе вводили меня в заблуждение. Словом, я стал примечать, что мой будильник был великим охотником до розыгрыша. И вот в один прекрасный день, защищаясь от проделок будильника, я отправился на тихую и милую всем нам Армянскую улицу, где в застекленной будке сидел человек с лупой и разглядывал металлические потроха часов. — Гм1 Все кроется в этих вот длинных, как у блохи, ножках, — задумчиво проговорил всезнающий человек, выглядывая из окошка будки. Я поскреб голову в знак одобрения, и мне стала понятна причина того, отчего мое время так резво мчится, что я не в силах за ним угнаться. Вина, оказывается, крылась в блошиных ножках моего будильника. — Приходите дня через три-четыре, — сказал мне часовых дел мастер, — ваш будильник будет в полном порядке. Дня через три-четыре я принес его домой. Теперь присутствие будильника я чувствовал не только днем, но и ночью. То мне чудилось, что в моей комнате громыхает поезд, а то в книжном шкафу принимался распевать перепел, поутру разматывались нити сказок, сказок с волшебными конями, которые пускались в бег по стране грез. Будильник не подчинялся распорядку, свойственному хорошо налаженному механизму, он по-прежнему находился во власти своего настроения. И вот ночами я был занят тем, что пытался противостоять его капризам. Даже в том, как звонил будильник, был виден характер. Заставить его зазвонить было довольно сложным делом, но уж если он принимался звонить, то трезвонил до тех пор, пока не скажешь «хватит». Вой сирены не заглушил бы его. Муха на носу дурака и то не жужжит громче. Может, только соловей в ушах влюбленных поет дольше. Короче, каким упрямцем был мой будильник, таким он и остался, хоть и побывал в руках мастера. Так прошел месяц, другой. После долгих раздумий я снова пустился к будке всезнающего мастера. Здесь стало явно многолюдней, да и киоск выглядел более празднично: в нем шла бойкая торговля лимонадом. Загляденье, да и только! А часовых дел мастер перешел в другое место. Мне ничего не оставалось, как стать в очередь к киоску и выпить несколько стаканов холодного, со льда, лимонада. Хоть остудил свой пыл. Вернувшись домой, я не услышал привычного звона и грохота. Будильник молчал. Я взял его со стола и несколько раз встряхнул. Будильник заклацал, как связка ключей в руках подвыпившего гуляки, когда тот, возвратясь, пытается открыть свою дверь. Что-то умерло, не стало живой души, механизм запутался в своих 34 |
