Юный техник 1977-08, страница 34

в какой-то момент он обнял сразу три собачьих головы и оторопел.

— Да вставайте же! — окончательно придя в себя, тормошил ребят Боря.

Первым проснулся Измайлов.

— Какие собаки? — ежась от холода, недоверчиво спросил Артем.

— Наши! Мои! С ними еще какая-то... Зажги спичку!

Артем с трудом зажег спичку. На него радостно смотрели три собаки.

Чтобы собаки не убежали далеко, Артем сделал из ремня поводок и, привязав его к ошейнику Волка, как слепой, осторожно последовал за ним. Ребята шли следом, взявшись за руки. Пес тянул сильно. Артем упрашивал его:

— Тише, Волк, тише. Мы же ничего не видим...

Ребятам казалось, что они идут уже целую вечность. Каждый шаг делался осторожно, с напряжением всех сил. Кое-кто уже падал, оступившись или споткнувшись о камень.

Вдруг впереди заалел лед.

— Солнышко! — почти разом ахнули ребята и сами удивились. Ведь не могли на самом деле они идти всю ночь — 12 часов подряд.

Вскоре стало ясно, что это горел на берегу большой костер.

...Наверху ребят встретил маленький старичок эвенк.

— Ай-я-яй, нехорошо, мальчики, прятаться под лед, — усаживая ребят на еловые лапы, расстеленные возле костра, заговорил охотник. — Опасно так играть. Вода может пойти. Ай-я-яй. — Эвенк заканчивал каждую фразу покачиванием головы на сухой жилистой шее.

— Я Тит Сидоров. Охотник. Слыхали небось, — сказал он, когда ребята немного согрелись.

Охотник достал из стареньких деревянных ножен, подвязанных

сыромятной кожей к поясу, широкий кинжал и пои-ел к нартам.

Тит вернулся быстро. Принес в подоле вытертой меховой куртки кирпич промороженного хлеба, ломтики сушеного мяса, пачку рафинада, кусок нельмы и две мятые алюминиевые кружки.

— Есть будем. Потом говорить будем. Ладно? Два месяца белковал. Соболей взял. Людей не видел. Скучал. Только и разговаривал с ними, — указал на собак Сидоров, раскладывая на тряпочку еду.

Мерзлый хлеб он ловко разрубил на квадратики и положил на угли. Сразу запахло душистым хлебом. Налил в кружки почти черный чай и протянул ребятам.

Пока друзья пили чай, поочередно передавая кружки, закусывали сушеным мясом, сахаром и поджаренным хлебом, охотник успел наделать из нельмы строганины. Посолил и круто поперчил.

— Ешьте. Хорошо, собак догадались оставить, — продолжал делать выговор мальчишкам охотник. — Мои гнали белку. Вдруг повстречали ваших вон там, — старик кивнул куда-то назад. — Думаю, откуда здесь охотники? Это же мои наделы. Иду и вижу на льду санки, лыжи... Перепугался — думал, утонули. Подхожу, а вода ушла. Думаю, ай-я-яй, шельмы! Ну, думаю, в войну играют. Кричу, никого. Посмотрел следы, давно ушли. Темно стало. Я совсем перепугался. Медведя так не боялся! — Охотник достал из-за пазухи маленькую трубку с длинным мундштуком, накрошил туда табаку из сигарет и закурил. — Вот и говорю, перепугался я. Снова кричу. Два раза пальнул. Никого. Тогда я и спустил свою Белку. Ищи, говорю, ищи. Она побежала. За ней прыгнули и ваши... Вот так.

Ребята сидели перед охотником с виноватым видом и слушали его...

32