Юный техник 1981-10, страница 46

логрейка для солдата — не просто одежда, которую он наденет поверх гимнастерки. Нет, это еще и женская ласка, забота, это весточка, которую он получит из тыла. И каково будет солдату, если увидит он, что поспешили люди, так-сяк сработали? Огорчится, конечно. Равнодушные руки, скажет, послали ему телогрейку.

Та швейная артель, в которой после войны начала трудиться Раиса Ивановна, возникла как раз из этой избы с керосиновой лампой, из сверхурочной работы для фронта. Теперь уже шили не для фронта, перешли на пальто и куртки. В сельских магазинах расхватывали все, не гоняясь за фасоном и модой и не обращая внимания на огрехи исполнения. Но Раиса Ивановна не давала себе поблажки.

С тех пор прошло много лет, требования к одежде неизмеримо выросли, и как же пригодилась аккуратность, смолоду ставшая привычкой!

Закройщик снимает мерки сантиметровой лентой. На некоторых таких лентах нет миллиметровых делений. Видимо, производители считают, что закройщику миллиметры не нужны, все равно округляют до сантиметра или в лучшем случае до половинки сантиметра, а половинки на ленте есть. Раиса Ивановна считает, что как раз пренебрежение к миллиметрам часто губит всю работу. Причем мало только снять мерки с точностью до миллиметров, нужно еще не потерять эти миллиметры при выполнении чертежа, при раскрое, сметывании, шитье. Например, в некоторых платьях плечевой шов должен припосаживаться со стороны спинки на три миллиметра. Многие пренебрегают этой мелочью, а в результате платье сидит и смотрится совсем не так.

Закройщик работает не столько с тканью, сколько с человеком. На первый взгляд это прописная истина. Но сколько нужно знаний,

умения и терпения, чтобы истина стала не прописной, а деловой!

Закройщик, особенно если он, как Раиса Ивановна, разрабатывает женскую одежду, должен быть художником. Нет двух одинаковых фигур, даже у сестер-двойня-шек они хоть чуть-чуть да разные. Каждый раз нужно по-своему «лепить» одежду, и далеко не всегда по фигуре, чаще вопреки ей, чтобы платье скрадывало недостатки сложения и подчеркивало достоинства. Но это как раз не очень трудно, достаточно хорошо знать основы и тонкости своего дела. Воспитывать вкус тех клиентов, которые обладают им не в полной мере, намного сложнее, потому что для этого нужно самому изо дня в день воспитывать собственный вкус. Казалось бы, можно положиться на вкус создателей моды, слепо следовать рекомендациям журналов, но платье, которое идет манекенщице, не всегда пойдет клиентке. А бывает, заказчица просмотрит журнал, отметит для себя несколько моделей и пытается совместить их в одном платье — оттуда карманчик, отсюда кокетку, еще откуда-то рюшечку. Это называется эклектикой, и в женской одежде она встречается гораздо чаще, чем где бы то ни было. Значит, не все закройщики находят в себе силы работать с заказчицей еще до первой линии на ткани, не все выполняют свою миссию художника.

Закройщик должен быть и психологом. Скажем, пришли две девушки с примерно одинаковыми фигурами. Но одна порывиста, импульсивна, а другая спокойна и даже чуть флегматична. Платье, которое подойдет первой девушке, не совсем подойдет второй. Выходит, закройщик обязан учитывать и характер заказчицы.

И наконец, закройщик должен быть чуть-чуть дипломатом. «Что вы, голубушка, это платье вам не подойдет, оно рассчитано на молодую девушку» — так закрой

42