Юный техник 1982-05, страница 11

боко под землей снова закрутится долото, уходя все ниже. У первого помощника бурильщика «судовая роль» такая — следить за качеством глинистого раствора.

Теперь, когда поднялось бледное северное солнце, можно было хорошо рассмотреть, какое на самом деле -сложное хозяйство — буровая установка. Это только издали она представляется лишь ажурной вышкой, а у подножия ее разместились и помещение для насосов, и котельная, и даже маленькая собственная электростанция, и цистерна с нефтью для ее питания. Бывает всякое: вдруг прекратится подача электроэнергии, и тогда буровики запускают свой движок, работа на кусте не прерывается.

Почему, кстати, здесь, на Самот-лоре, место, где стоит буровая, называется кустом! Вот почему: с площадки здесь бурят не одну, а сразу несколько скважин, расходящихся под землей в разные стороны, под разными углами. У очередного «глебовского» куста был номер 564, скважин надо было пробурить шесть, и глубина каждой около двух километров...

И вот что еще хорошо было видно на кусте номер 564 — сколь хлопотлива и ответственна работа бурового мастера. Вот он показался рядом с бурильщиком, чтобы дать ему какие-то негромкие указания, вот, мельком глянув на желоб, в котором течет раствор, быстро прошел к насосам. А потом, вернувшись в вагончик, снова углубился в бесконечные колонки цифр, чтобы, уделив затем корреспонденту минут десять-пятнадцать, вновь уйти на буровую площадку... Я подсчитал: тридцать два раза за вахту Глебов спускался и поднимался по ступенькам вагончика. Я не сказал об этом сначала, но, случалось, ответ на вопрос растягивался на час-полтора...

— Как возникла наша комсо-мольско-молодежная бригада?

Я окончил институт и попросил, чтобы меня направили только в Урай. И Шакшин принял меня в свою бригаду... помощником бурильщика. Это может показаться удивительным: человек с дипломом (моя специальность — горный инженер) приходит на младшую рабочую должность, но в буровом деле так принято — инженер все должен попробовать своими руками. Считаю, это было бы полезным на любом производстве.

Потом я работал инженером по технике безопасности, мастером по освоению скважин. В 1971 году — уже открыли СамотлорскОе месторождение — наше управление перевели в Нижневартовск.

Знаете, каким был тогда Нижневартовск? В поселке — городом он был назван только в марте 1972 года — стоял только один пятиэтажный дом. В Урае у нас была квартира, а здесь мы с женой несколько месяцев прожили в крошечном вагончике.

В Нижневартовске уже было управление буровых работ, наше, переведенное из Урая, стало вторым. В первом была комсомоль-ско-молодежная бригада, решено было создать такую же бригаду и у нас. Меня назначили буровым мастером. Чтобы мне помочь, в управлении дали хорошего технолога, подобрали надежных ребят. Это было в 1972 году, а с 1973-го и по сей день мы работаем на Самотлоре...

(Здесь необходимо небольшое отступление. Наверное, Владимиру Глебову было бы неловко сказать это самому — я скажу за него.

Почему так известна его комсо-мольско-молодежная бригада? На Самотлор приехали опытные бурильщики, прежде работавшие в других нефтяных регионах, но «глебовцы», быстро сработавшись, стали успешно соревноваться с ними, а потом и опережать. В 1978 году буровой мастер Вла

9