Юный техник 1982-11, страница 51

лики. Не один месяц прошел, пока понял: все дело в работе. Не по нему она. Не получает он от нее удовлетворения. Не хватало ему благодарности, которую привык он слышать после того, как завинчивал последний винт, поднимал голову и говорил обычное: «Ну вот и готово. Пустяковая поломка». Не думал, как все это важно, как необходимо ему.

И он возвратился в ателье.

Так без малого тридцать пять лет он и чинит телевизоры, а об измене своей этому делу вспоминает как об ошибке — у кого их не бывает!

Я познакомился с Вячеславом Михайловичем в ателье, теперь он бригадир. Первая его забота — распределить работу, направить по адресам членов своей бригады. И только когда все разойдутся, он берет чемоданчик и отправляется по квартирам сам. Выходит на линию, как говорят профессионалы. Поясним: одни механики трудятся в мастерской, куда привозят аппараты, которые невозможно отремонтировать дома, а другие работают на линии, то есть чинят аппараты там, где они стоят. Вячеслав Михайлович — линейщик.

— Но это совсем не значит, что у линейщика работа легче, чем у стационарника, — улыбаясь, говорит он, когда мы с ним садимся в автобус, который идет в отдаленный район столицы. — Я бы даже сказал, труднее.

И пока мы едем, он объясняет некоторые особенности своей работы.

— У нас гарантия после ремонта — месяц. И не только на тот узел, который чинился или заменялся. Безотказно должен работать весь телевизор. Иными словами, механик, который меняет, скажем, всего лишь предохранитель, обязан был проверить все. В общем, в течение месяца в принципе никаких повторных вызовов быть не должно. Но, ко

нечно же, не без этого. Телевизор — устройство сложное, все предусмотреть невозможно. Поэтому устанавливается норма: не больше, 5,5 процента «повторок» за месяц.

— А у вас, Вячеслав Михайлович, сколько их?

— Ну, я не в счет, — чуть смущается Румянцев, — я же бригадир. Мне грешно показывать плохой пример.

Потом я узнал, что «повторок» у Румянцева практически не бывает. Высокая квалификация? Конечно. Но не только она. Тут еще и отношение к своей работе. Иные заменят перегоревший диод, потом быстренько осмотрят то, что на виду, и спокойно покидают квартиру. У Вячеслава Михайловича иной принцип: он не успокоится, пока внимательно не проверит все.

— Заспорили однажды, — говорит Вячеслав Михайлович. — Вот мы, например, считаемся рабочими. А какая у нас работа — умственная или физическая? И пришли к выводу: умственная. Физического в ней разве то, что поднести чемоданчик с иструмен-том и запчастями к квартире. Какой труд в том, чтобы припаять деталь? Но вот определить, почему телевизор вышел из строя... Тут надо хорошо представлять принцип действия аппарата, разбираться в сути электронных процессов. Я даже думаю так: в нашей профессии стирается граница между умственным и физическим трудом.

А мне вспомнились слова Николая Егоровича Кузьменкова, начальника ателье, в котором работает Румянцев, человека заслуженного, известного в отрасли, тоже ветерана телевизионного дела.

— Я убежден, что по теоретической подготовке, необходимости быть всегда в курсе новинок электронной техники радиомеханик ни в чем не уступит хорошему инженеру.

48