Юный техник 1982-11, страница 52
Что ж, по существу, эта та же мысль, о которой говорил Вячеслав Михайлович. Но вот и наша остановка. Поднимаемся на восьмой этаж. Пожилая женщина (дети на работе, внук в школе, кто же, как не бабушка, занимается всеми дневными домашними делами?) открывает дверь. Она чуть суетлива, явно обеспокоена. Видно, прихода механика ждала с нетерпением. Цветной телевизор — вещь дорогая, а тут на тебе — только и виден на экране красный цвет. — Правда, — добавляет женщина, — раз-два за вечер мелькнет нормальное изображение, мы и радуемся, а потом снова исчезает. Сын и ту ручку вертит, и эту — ничего не получается. Но если бывает все же нормальное изображение, значит, ничего серьезного нет? Я многозначительно гляжу на своего спутника. За время общения с ним я уже кое-чему научился и знаю, что так называемые пропадающие дефекты не самые легкие, а самые сложные. Честно признаться, мне жаль старую женщину. Но Румянцев, кажется, и не заметил моего взгляда. — А мы сейчас поищем, куда он запрятал остальные свои цвета, — говорит он и снимает заднюю крышку аппарата. И тут же вполголоса добавляет: — Э, да я его когда-то уже чинил. Всегда было для меня загадкой, как настоящий мастер, будь то часовщик, механик по холодильникам или телевизорам, через много месяцев и даже много лет узнает вещь, с которой когда-то имел дело. Владельца забудет, а ее нет. Может, остается в памяти сам ремонт? Да нет, дефекты повторяются, а одну пайку от другой вряд ли отличишь. Дело здесь — иначе не объяснишь — в неравнодушии, с которым мастер относится I к своей работе. Загадка психо- 4 «Юный техник № 11 логии, не иначе. Где-то в тайниках памяти хранится то желание, та готовность помочь человеку, с которыми мастер принимается за свой труд. И, возвращаясь к аппарату, он получает от него ответный импульс доброты, частицу которой сам в нем ког-да-то оставил. ...Представьте человека, которому открылось звездное небо, а он нисколько не знаком с астрономией. Он увидит лишь бесчисленное количество звезд, беспорядочно разбросанных ■ по небосводу. Такой неведомой вселенной была для меня телевизионная плата. Сходство усиливалось еще и тем, что возле каждой детальки стояли типично звездные обозначения: С-63, A-1S. Для Вячеслава Михайловича телевизионная вселенная была как на ладони. Не нарушая дорожек печатной платы, не затрагивая других контактов, тесно прижавшихся один к другому, он легко дотрагивается паяльником до нужных точек, и одна из множества деталей уже у него в руках. Хозяйка квартиры тем временем суетится вокруг нас. — А я ведь вас вспомнила. Вы были у нас два года назад. Вы тогда говорили: хорошо это —■ цветной телевизор, сколько красок в доме, а человек должен жить среди красок. Как же Вячеслав Михайлович нашел неисправную деталь? А он ее и не искал. Он знал, куда направить паяльник. А сейчас ставит на ее место другую. Работая, он объясняет мне: — Будь я помоложе да поне-опытнее, как бы поступил? Стал бы искать неисправность по цепям, по контурам. Мы шутя называем это методом «тыка». Отсоединил бы один контур, проверил, отсоединил другой, проверил. А вы знаете, сколько таких контуров? Сотни! Но я все-таки ограничиваю поле поиска. Помню, что иногда правильное изо- 49 |
