Юный техник 1983-01, страница 27

купирует здесь по системе труб вдоль стен, а в самой топке бушует огненный факел — измельченный сланец вспыхивает в раскаленном воздухе как порох. Пламя греет воду, та превращается в пар, который через пароперегреватель попадает в турбину и вращает ее. Тогда вращается и вал соединенного с турбиной генератора, вырабатывается ток.

Такова обычная схема превращения в электроэнергию сжигаемого топлива. Известна она издавна. А вот на Прибалтийской ГРЭС имени Ленинского комсомола ее модернизировали.

— За разработку нового метода сжигания сланца, честно сказать, пришлось взяться не от хорошей жизни, — продолжал свои пояснения Александр Соловей. — Дело в том, что сланец не зря называют низкосортным топливом. Содержание минеральной части, которая не горит, составляет в нем 60—70 процентов. Крупинки сланца при сгорании практически не уменьшаются в размерах, поскольку выгорает только органическая часть, а минеральный скелет остается...

Эти остатки, крупинка за крупинкой, обычно осаждаются на стенки котлов. Сначала получается рыхлый слой. Но уже через час-другой под воздействием высокой температуры и химических процессов (в осадок выпадают очень активные элементы — соединения натрия и калия) вся осевшая масса твердеет. На стенках котла образуется теплоизолирующий слой — те самые «сталактиты», о которых Александр говорил в самом начале.

Пытались удалять эти отложения водой и паром. Но если на входе в котел струя оказывается настолько сильна, что порой водяные трубки калечит, то на дальние секции ее мощности уже не хватает... Словом, так или иначе каждые 4—5 месяцев котел приходилось охлаждать (увы, не до

комнатной температуры — поскольку разогреть его целая проблема), надевать асбестовые костюмы и лезть в топку со скребками.

Есть еще одна напасть. Минеральные остатки сланца, попадая на паронагреватель и другие агрегаты котла, так «бомбардируют» стенки трубок, что вскоре в них появляются дыры. Даже если сделать стенки трубок заведомо толще, чем необходимо по расчетам теплотехников (а это громадный перерасход и металла, и тепла — придется греть лишнюю массу), все равно через два-три года котел приходится останавливать, теперь уже на капитальный ремонт. Все это, конечно, очень беспокоит специалистов. Вот и Александр Соловей, прошедший путь от молодого специалиста до начальника цеха наладки, не мог спокойно смотреть, как котлочисты вынуждены лазить в горячую топку, как подолгу простаивают на ремонте котлы, ведь каждый дает столько электроэнергии, сколько ее производит иная сельская электростанция.

Первое, что сделал Соловей, — решил продолжить те исследования, которые начал еще студентом Ленинградского политехнического института. Работая под руководством своих институтских преподавателей — профессора В. В. Померанцева и доцента Ю. А. Рундыгина, — он обнаружил, что самыми вредными для котла являются, как ни странно, самые мелкие частицы сланца, крошечные пылинки диаметром 20—30 микрон. Именно они оказались наиболее «прилипчивыми».

Одновременно с Александром работали и его коллеги в Ленинграде и Таллине. Игорь Щучкин взял на себя труд определить тот размер частиц, до которого нужно молоть сланец. Физик-теоретик Виталий Захаров подошел к проблеме с другой стороны — он

25