Юный техник 1985-01, страница 25

Прошел я эти пятнадцать метров, стал взбираться по вертикальному трапу, вылез из люка по пояс. И тут рваный край металла зацепил груз на спине. Сместился и груз, что был на груди. Меня как бы переломили тяжесть и течение. Манишка комбинезона стала давить на горло, шлем сдвинулся так, что я затылком не мог достать клавишу, с помощью которой стравливается отработанный воздух. Голова пошла кругом... Счет времени потерял. Водолаз, что пошел мне на выручку, сперва не понял, в чем дело. Стал было пошевеливать меня, а грузы еще больше сдвигаются, еще больше душит меня манишка. Сил у меня еще хватило взять его руку, повести себе за спину. Тогда он все понял. Снял меня с «крюка», и нас выбросило, как из катапульты, на поверхность. Потом говорили: «Синий ты был, Павел...»

И самому приходилось не единожды выручать товарищей из разных передряг.

А все же случалась у нас и радость большая. Это когда после долгих месяцев работы затопленный пароход был готов к подъему. Вот все в последний раз проверил. Поднимаешься наверх, докладываешь: «Можно включать компрессоры». И они начинают работать, гнать воздух в понтоны. А Волга не хочет отдавать судно. Оно как бы намертво приклеено ко дну. Стоишь и смотришь с волнением: не допустил ли какую ошибку, из-за которой многомесячный труд — насмарку. Но наконец пузыри, пузыри появляются на поверхности реки. Значит, растревожен ил... И вспучивается река. И вырвавшийся из плена реки пароход буквально вылетает на поверхность. С надстроек, палуб скатываются во

допады воды. Зазевавшаяся рыбина бьется среди тины...

После первого такого судоподъема понял я, что останусь водолазом навсегда и из города Сталинграда никуда не уеду.

В послевоенные годы прокладывали водолазы по дну реки трубы газопроводов и нефтепроводов, силовые кабели. Но даже через десятилетия вдруг снова напоминала о себе минувшая война.

Для труб по дну реки положено вымыть траншею. Потом труба на плаву вытягивается, ее нагружают бетонными или чугунными хомутами, и она опускается. А мы внизу следим за тем, чтобы труба легла точно в траншею. Так вот, вымываю я траншею. И вдруг упираюсь в стену. Отсосал побольше грунта, и оказалось, что это военный понтон, груженный боеприпасами: минами, снарядами.

Вызвали минеров. А как им под воду лезть? Нет среди них водолазов. И тогда получили мы точные инструкции от их командира, поодиночке стали спускаться на тот понтон, осторожно стропить ящики и тихонько поднимать их наверх. Поодиночке работали под водой. Мало ли что могло случиться? Уж лучше пусть я один погибну, чем целая бригада водолазов,— так рассуждал и я, и мои товарищи. Разгрузили понтон, а потом его волоком на берег вытянули.

Служил водолазом Павел Ни китич до 1970 года. Положено водолазу в 50 лет на пенсию уходить, а он и после 1970 года остался на плавбазе, правда, уже водолазным старшиной. Теперь он чутко следит за тем, как работают люди под водою, сам учит молодых водолазов.

Записал С. ЧУМАКОВ

23