Юный техник 1993-04, страница 10
люка. Слышал, как его закрывают, как стучат ключами. Потом начинают вновь открывать. Смотрю: люк сняли. Понял, что-нибудь не в порядке. Мне Сергей Павлович говорит: «Вы не волнуйтесь. Один контакт почему-то не прижался. Все будет нормально.-» Расчетом скоро были переставлены платы, на которых установлены концевые выключатели. Все подправили и закрыли крышку люка. Все было нормально». Сообщения об этой заминке в сообщениях ТАСС, конечно, нет. А зря. У американцев с самого начала работы перенос времени старта воспринимался как нечто само собой разумеющееся и не воспринималось как ЧП, стоившее многих нервов, разносов, выговоров. А ведь это в конце концов могло сказаться и на безопасности полета, поскольку подталкивало заинтересованных лиц скрыть недочеты. Вот такая, к примеру, история, случилась во время последующих стартов. Одна из последних операций перед закрытием люка — выдергивание предохранительной чеки из-под катапультируемого кресла. Для этих целей к чеке крепится специальный шнур. Дернул за него, и чека вылетела. На сей раз руководитель штатного расчета дернул так, что не только чем вылетела, но и шнур порвался. На табло, правда, загорелся успокаивающий сигнал: «Все в порядке»» Однако выпускающему все же не давала покоя мысль: «А что, если при катапультировании обрывок шнура за что-нибудь зацепится?-» В конце концов, не выдержав, он поделился своими сомнениями с главным конструктором системы спасения. Тот немедленно доложил С. П. Королеву, и старт задержали. Без разноса, естественно, не обошлось. Теперь уж по другой причине: «Почему не сказали сразу!-» «ПОЕХАЛИ!-» Старт и выход на орбиту прошли в целом нормально. Тряска, вибрации, перегрузки — все было в преде лах допустимого. Как сообщает сам Гагарин, он был готов и к «гораздо большему шуму» и перегрузкам. Но вот когда ракета вышла на орбиту, неприятности стали более непредсказуемыми. Одни мелкие — улетел куда-то плохо привязанный карандаш, и записи в бортжурнале пришлось прекратить. Не перемоталась до конца пленка в магнитофоне, ее пришлось экономить... Но были и покрупнее — связь оказалась неустойчивой, то и дело пропадала. Корабль вращался вокруг продольной оси... Гагарин пишет: «Мне сообщили, что корабль идет правильно, что орбита расчетная, что все системы работают нормально». И вот тут, мягко выражаясь, Центр управления полетом слукавил. Согласно расчетам баллистиков, корабль вышел на слишком высокую орбиту — порядка 370 км. А тормозная — двигательная установка (ТДУ) на «Востоках» была одна. В случае ее отказа предполагалось, что при нормальной, расчетной орбите корабль будет опускаться на Землю за счет естественного торможения в верхних слоях атмосферы. Это заняло бы 10 суток. На этот срок и рассчитывались все запасы. Однако, просчитав гагаринскую орбиту, баллистики схватились за головы — теперь на такую операцию требовались все 50!- НА СПУСКЕ Но, слава богу, «тормоза» не подвели, сработали точно в течение 40 секунд. «В этот период произошло следующее,— отмечает космонавт.— Как только выключилась ТДУ, произошел резкий толчок. Корабль начал вращаться вокруг своих осей с очень большой скоростью. Земля проходила у меня во «взоре» (обзорном иллюминаторе.— Ред.) сверху вниз и справа налево. Скорость вращения была градусов около 30 в секунду, не меньше. Получился «кордебалет»: голова—ноги, голова—ноги с очень большой скоростью вращения. Все кружилось. То вижу Африку (над S |
