Юный техник 1993-09, страница 35

ведения боя. Например, воины могли создать «стену» из копий. Несколько рядов дружинников держали копья разной длины — передние короче, задние — длиннее, и потому оканчивающиеся на равном расстоянии перед первым рядом. Наступающий конник встречал не одно копье, которое мог либо перерубить топором, либо отклонить щитом; он натыкался на 3—4 копья, одно из которых неизбежно достигало цели.

Неплохо были защищены и тела русских ратников. Например, так называемая голубая броня дружины из Великого Устюга по качеству не уступала латам западноевропейских генуэзских рыцарей, бившихся в составе войск Орды.

А возьмите оснащение самого великого князя. Он даже не был ранен, хотя бился в первых рядах. Почему? Его не закололи, не зарубили не только потому, что князь был силен физически, искусен в бою. Даже когда его доставали копьем или ме-чгм, оружие было бессильно против его кольчуги, которую специально для генеральной битвы русские мастера выковали Дмитрию из лучших сортов металла.

Поверх этой кольчуги он надел броню, то есть латы не из колец, а из металлических пластинок. И сверх всего этого он накинул для маскировки кольчугу простого воина. Его кололи, рубили били, но ни один татарин так и не смог ни прорубить, ни проколоть три слоя защиты.

Но удары есть удары. У Дмитрия шлем был помят в нескольких местах, сам князь получил массу ударов и к концу битвы был в состоянии тяжелой контузии. Очевидно, она потом и привела его к ранней смерти в 39 лет. Однако ни один из русских воинов не видел, чтобы командующий истекал кровью, такого психологического проигрыша Дмитрий не допустил.

МАМАЙ ПОПАДАЕТ В ЛОВУШКУ

Итак, битва идет уже 4—5 часов. В центре — тупик. Между живыми

стена из мертвых тел, воины не могут даже приблизиться друг к другу. Критическая масса сработала, и это было хорошо видно с холма.

Тогда Мамай отдает приказ перенести главный удар на русский полк левой руки, который до того почти отдыхал. И хотя начинает действовать фактор утомления: татары атакуют уже несколько часов, кони и люди устали, напор их еще силен.

Численное преимущество оказало свое действие. Левый фланг русских начал подаваться назад загибаясь к головному полку, отходя от дубовой рощи. Численное преимущество сверху, с холма, казалось гораздо большим, чем было на самом деле. Ведь Мамай не видел засадного полка, в котором было 3Q—40 тысяч человек. И каких! То была отборная конница — кадровая дружина Великого князя Московского.

Зато сверху было хорошо видно, как подаются назад, отходят под напором татар русские воины полка левой руки, как появляется брешь, через которую можно обойти русских слева и ударить им в тыл.

И Мамай делает последнюю ошибку. Он бросает в прорыв все свои резервы.

Левый фланг русских отброшен, загнут. Татары прорываются вперед, накапливаются и разворачиваются для атаки во фланг и тыл головного полка, оказываясь спиной к засадному полку. Итак, план Дмитрия удался, татары развернулись тылом к основной ударной силе русского войска. И удар в тыл свежего засадного войска был для татар уже смертельным. Орда Мамая обратилась в бегство.

...А Дмитрия нашли на поле боя спящим и еле-еле разбудили. Нервная и физическая усталость, контузия дали о себе знать. И князь, безусловно, заслужил этот отдых.

А. ЖУРАВЛЕВ, профессор биологии

3 «Юный техник» № 9

33