Юный техник 1995-03, страница 46

Лица обоих Лаэртов выглядели при этом одинаково счастливыми. Верочкд-первая смотрела на экран, затаив дыхание, а вот Верочке-второй зрелище, похоже, поднадоело. Но Александра Михайловна, Степан Алексеевич, Костя и Петр искренне радовались за обоих Лаэртов.

Теперь же лауреат Нобелевской премии негромко и очень увлеченно беседовал с Лаэртом-иервым. Иногда на них находило: оба разом отвлекались от еды и, повышая голоса, вилками начинали чертить в воздухе какие-то знаки. То, о чем они говорили, никому не было понятно. Временами оба Изобретателя спохватывались и возвращались к еде, демонстрируя завидный аппетит.

Доктор педагогических наук тоже кушала в свое удовольствие. А для Степана Алексеевича впечатления, очевидно, оказались слишком сильными: он как-то притих, молчал и только время от времени смущенно благодарил робота.

Костю же с Петром разбирало любопытство. За что Лаэрт Анатольевич получил Нобелевскую премию? Чем он занимается теперь, раз в школе больше не преподает? А Верочка что делает? Александра Михаиловна тоже почувствовала сильный зуд любознательности и первой начала выяснять обстановку, сначала издали.

— Удивительно вкусно, — сказала она, с одобрением глядя на Верочку-хозяйку. — Но вот что меня больше веет у вас поражает. Мне случалось бывать и во Франции, так там никогда нельзя определить, из чего приготовлен гарнир. Вот, скажем, ясно, что ешь мясо, но с чем? У вас же вовсе ничего не поймешь, что на столе. Вкус несравненный, но убей меня Бог, если я знаю, что вот здесь, в тарелке.

— Да и я, признаться, ничего не могу понять, — поддержал ее немного оживившийся от затронутой темы директор школы. — Но вкусно, не оторваться!

— Это все Иван Иванович экспериментирует, — небрежно отозвалась Верочка-хозяйка. — Но вы, Александра Михайловна, на удивление верно определили. Лаэрт первоначально заложил в Ивана Ивановича тысячу рецептов именно фршщузской кухни. Лаэрт, объясни!

Лауреат Нобелевской премии с трудом оторвался от Лаэрта-первого и бросил вопрошающий взгляд на жену. Пока он осмысливал, что от него требовалось, доктор педагогических наук спросила:

— А Иван Иванович кто такой, нельзя ли узнать?

43