Сделай Сам (Знание) 1999-02, страница 133

Друг Пушкин, хочешь ли отведать Дурного масла и яиц гнилых, — Так приходи со мной обедать Сегодня у своих родных.

И все-таки Надежда Осиповна, изменившая с возрастом свое холодное отношение к старшему сыну, знала, как заполучить его в родительский дом. Та же Анна Керн в своих воспоминаниях пишет: «...мать его Надежда Осиповна... гордилась им и была очень рада и счастлива, когда он посещал их и оставался обедать. Она заманивала его к обеду печеным картофелем, до которого Пушкин был большой охотник».

Кстати, к блюду этому пристрастился он еще ребенком, бывая все у того же двоюродного деда Петра Абрамовича в петровском его имении, где к завтраку подавали любимую и дедом, и внуком эту самую печеную картошку со стаканом брусничной водицы.

В доме Петра Абрамовича ритуал приготовления и приема пищи был не из последних. Порой даже сам барин следил на кухне, как готовились любимые его блюда или напитки. А поскольку во времена тогдашние, пошла мода сочинять руководства к приготовлению разнообразных сладких и аппетитных изысков из того, что давала сама природа, то и Петр Абрамович этой моды не избежал. Рукописная книга таких яств в доме его была тоже.

Был он, по всей видимости, гастрономом, как принято было именовать любителей изысканной еды в то время. Не прочь удивить каким-нибудь диковинным блюдом гостей, дед держал в доме для этой цели книгу знаменитого в то время совегчика русскому человеку Василия Левшина. Это был незаурядный человек: писатель, экономист, охотник, ветеринар и кулинар. Большую часть своей длинной жизни он прожил в деревне Тульской губернии, написал 150 книг. О строительстве дома, мельницы, баньки, дороги, об охоте, о крашении, о содержании домашних животных — да и о чем только нельзя было в них прочесть. В 1795 году вышла первая кулинарная книга с очень длинным названием «Словарь приспешничий, кондитерский и дистилаторский. содержащий по азбучному порядку подробное и верное наставление к приготовлению всякого рода кушанья из французской,

немецкой, голландской, испанской и английской поварни, пирожного, десертов, варений, салатов, вод, эссенций, ратафий, ликеров, двоению водок и проч. в особливых параграфах полной мещанской поварни и новой, равным образом поварен: австрийской, берлинской, богемской, саксонской и русской».

Левшину обязаны русские и тем, что он первым собрал рецепты многих блюд русской народной кухни. В 1816 году издал он книгу «Русская поварня, или Наставление о приготовлении всякого рода настоящих русских кушаньев и заготовлении впрок разных припасов».

И если дед, имевший такую книгу в своем доме, не мог не воспользоваться рецептом из нее, чтобы угостить внука ушицей или вареньем из айвы, предпочитаемом в доме Ганнибалов, то внук, став поэтом, не мог не отдать дань ее знаменитому автору. В седьмой главе «Евгения Онегина» есть такие строки:

Вот время: добрые ленивцы, Эпикурейцы-мудрецы, Вы, равнодушные счастливцы, Вы, школы Левшина птенцы, Вы, деревенские Приамы...

Александра Пушкина всегда занимала история предков его Ганнибалов. И больше иных, пожалуй, поведать о них мог именно двоюродный дед его Петр Абрамович Ганнибал. «Арап Петра Великого» — первое прозаическое произведение Пушкина, навеянное именно этими рассказами. А рисуя ту эпоху, вникал он в самые мельчайшие подробности, даже если это касалось всего лишь малой частицы русской культуры — кухни с национальными ее особенностями. Есть, например, в «Арапе» и такая фраза: «А кто виноват? — сказал Гаврила Афанасьевич, напеня кружку кислых щей...» Хотя чуть дальше государь Петр хлебает в том же доме ши ложкою. И это не оговорка. «Кислыми щами» во времена Петровы на Руси звался напиток, приготовленный из пшеничной муки.

Так уж случилось, что в младенческие годы, которые оставляют обычно самые дорогие впечатления на всю жизнь, Саша обделен был материнской и отцовской любовью и лаской. А потому ироничные строки «Евгения Онегина» и есть та самая доля правды, которую так хотелось бы обернуть поэту шуткой:

131