017. Свято-Юрьев монастырь, страница 10

СТАРШИЙ БРАТ ШБШР ШШ

Князь Федор Ярославич, брат Александра Невского, умер так рано, что не успел прославиться в истории России земными деяниями. Но он стал молитвенником за Русь на небесах, препоручив земной удел своему великому брату.

Благоверные князья Феодор и Александр Невский с видом Александро-Невской Лавры Икона середины XVIII века.

Яолгое время в Георгиевском соборе покоились останки князя Федора Ярославича, старшего брата святого благоверного князя Александра Невского. Умер князь неожиданно в совсем молодых летах, перед собственной свадьбой, и смерть эта — такая, на первый взгляд, жестокая и бессмысленная — потрясла новгородцев. «В лето 6741 (1233), — горюет летописец, — преставися князь Феодор, сын Ярослальвячшии, июня в 10, и положен бысть в манастыри святого Георгия, и

тгрмдон

Тропарь святому благоверному князю Феодору Ярославичу Новгородскому, глас 8

От благочестйваго корене отрасль благочестивая прозябл есй / и, скончався в юности, лета долга твойми добродётельми исполнил есй,/ благоверный княже Феодоре, / сего ради Владёющему временами молимся, / да молйтвами твойми подаст нам долготу лет/ и низпос-лёт странё нашей вёлию и богатую милость.

еще млад. И кто не пожалует сего: сват-ба пристроена, меды изварены, невеста приведена, князи позвани; и бысть в веселия место плачь и сетование за грехи наша».

Князь Ярослав Всеволодович (сын Всеволода Большое Гнездо) уже в 1228 году оставил в Новгороде на княжение своих сыновей — Федора и Александра. Первому из них было тогда восемь, а второму — семь лет. Княжили они под присмотром боярина Федора Даниловича и тиуна Якима. 1128 год

выдался для Новгорода тяжким. Опять был голод, и опять изнывали новгородцы: «Что бо рещи или что глагола-ти о бывшей на нас от Бога казни. Яко инии простая чадь резаху люди живыя и ядяху, а инии мьртвая мяса и трупие обрезающе ядяху, а друзии конину, псину, кошкы... Мьргвьци по уличам и по торгу и по мосту по великому от пес изедаемы, оже не можаху погребати... Тоже бы нам все видяще пред очима лучшим быти, мы же быхом пущыци: брат брату не сжаляшеться, ни отец сы-нови, ни мать дочери, ни сусед суседу не уламляше хлеба; не бысть милости меж нами, но бяше туга и печаль, на уличи скорбь друг с другом, дома тоска, зряще детии плачюще хлеба, а другая умирающа». Эти бедствия побудили новгородцев писать к князю Ярославу, чтобы он отменил так называемое «за-божничье» (один из видов княжеской дани). Ответа на письмо новгородцев долго не было, народ начал волноваться, и опекуны малолетних князей тайно вывели их из города, опасаясь расправы обезумевших от голода людей.