050. Свято-Введенская Оптина Пустынь, страница 5

ИСТОРИЯ

дословную от преподобного Паисия Величковского. Среди них возрастал и преподобный Моисей (в миру — Тимофей Иванович Путилов), будущий оптинский настоятель. В 1811 году он пришел на послушание к отцу Афанасию, одному из «лесных пустынников», и воспоминания об отшельнической жизни сохранил до самой кончины: «Всю церковную службу мы правили каждодневно у себя в келлии... В воскресные и праздничные дни приходили к службе ближайшие старцы, а иногда кто-либо из других пустынников, живших в большем расстоянии от нас... В свободное от молитвенных правил время занимались рукоделием, кто какое умел: писали полууставом отеческие книги, занимались огородом, на котором, впрочем, по неблагоприятной почве, не родилось других овощей кроме репы... А когда случится недостаток, питались и сухоядением, дорожа всего более духовной свободой и безмолвием...»

В 1820-е годы светские власти стали часто беспокоить отшельников, нарушая привычный ход их жизни. Видя бедственное положение старцев, владыка Филарет (Амфитеатров), занимавший тогда Калужскую кафедру (впоследствии он станет митрополитом Киевским и Галицким), позаботился об устроении при Оптиной Пустыни особого скита, где могли бы, никем не тревожимые, подвизаться те, кто пожелал сугубого молитвенного подвига. 4 февраля в скиту была освящена церковь — в честь Собора Иоанна Предтечи. Первым его начальником и стал прп. Моисей, будущий настоятель Оптиной Пустыни.

Игуменство прп. Моисея открыло новую эпоху в истории Оптиной Пустыни. Именно при нем здесь было учреждено старчество. К слову сказать, не сразу прижилось оно среди оптинской братии и только к 1840-м годам перестало быть во мнении большинства «соблазнительной» диковиной, прочно утвердившись в Оптиной.

Традиция старчества не прерывалась в монастыре вплоть до его закрытия. Сама же Оптина Пустынь после революции сначала являлась филиалом козельского краеведческого музея, затем перешла в ведение Главнауки и, наконец, в 1927 году, утратив музейный статус, сделалась беззащитна пе

ред разорителями. Монахиня Мария (Добромыслова), одна из сотрудниц музея, вспоминала: «Местной уездной власти очень не нравилось, что монастырь со всеми угодьями: лесом, садами, огородами и т.д. ускользнул из их рук и перешел в ведение Главнауки...» На сборы музею дали всего

Таким стал Введенский собор, старейшее каменное здание обители, после «упразднения» монастыря.

Первые насельники возрожденной обители.

неделю. Разорение Оптиной началось с аукциона. «Особенно ходко, — писала об этом аукционе монахиня Мария, — шли подризники: шелковые, атласные, сатиновые. Их охотно покупали на пошивку платьев». Затем сровняли с землей кладбище, «и получилась ровная площадка, напоминающая кладбище лишь остатками фундамента». К 1980-м годам ничто в Оптиной не напоминало о былой красоте и благоустройстве. Писатель В. А. Солоухин, побывавший здесь в 1979 году, в своем очерке «Время собирать камни» рисует такой образ монастыря: «Как сказать одним словом про то, что представляет из себя сейчас Оптина Пустынь? Слово такое есть — обломки. Остатки красной кирпичной стены как бы размыты сверху, как бы обтаяли. Точно так же размыты и обтаяли монастырские башни. Про главы Введенского собора, что он "обтаял" сверху, сказать нельзя, это было бы слишком слабо. Он обезглавлен и торчит в небо бескупольными барабанами. Точно так же обезглавлена Казанская церковь к югу от собора. Владимирская церковь (больничная) исчезла совсем. Растаяла. От церкви Марии Египетской остался бесформенный остов, обрастающий кустами неприхотливой бузины». Спустя восемь лет после создания этого очерка Оптина была передана Церкви. Началось ее долгое и трудное возрождение.